На кровати лежал неровный, комковатый, сомнительной чистоты матрас, из которого кое-где торчала вата. Подушка, плоская и больше похожая на полупустой картофельный мешок. И большая дерюга, которая, видимо, должна была заменить одеяло.

Рядом с кроватью стоял высокий однодверный шкаф. Сама не знаю, зачем я открыла его. И с радостью нашла там свои вещи: плащ, туфли, колготки, юбка, блузка, белье и сумка. Хотя бы что-то хорошее.

В углу за узкой дверью пряталась такая же крошечная и неуютная ванная комната. К счастью, водопровод и канализация присутствовали. Хотя с моим-то везением, я не удивилась бы, если бы за водой пришлось ходить куда-нибудь на реку.

Мне нужны были вода, тряпки и ведра. И это все есть у уборщицы, которая недавно мыла полы в коридоре.

Женщина нашлась в соседней комнате. Он сидела на куче тряпья и жевала свой обед: твердую лепешку из серой муки и кусок жаренного мяса, похожий на подошву.

- Чего надо? - буркнула она, увидев меня в дверях своего чулана, очень похожего на кабинет мэра.

- Хотела попросить ведра и тряпки, - призналась я, - хочу отмыть кабинет и комнату.

Лицо уборщицы после моих слов вытянулось от удивления. Она смотрела на меня, открыв рот и выпучив глаза, как будто бы у меня на голове рога выросли или на лбу третий глаз появился.

- Сама?! - выдохнула она, когда я закончила говорить.

- Ну, да, - рассмеялась я. Очень уж смешно выглядела эта пораженная до глубины души женщина. - Прислуги-то у меня нет.

Уборщица кивнула, продолжая пучить на меня глаза, а потом махнула головой, указывая подбородком на ведра, стоявшие в углу:

- Верда. И тряпки, - она слегка подвинулась, освобождая мне место на куче, - вот...

Я и набрала... много... и для пола парочку, и для пыли несколько, и вместо полотенца для рук, для ног... на первое время сойдет... Уборщице пришлось встать и пересесть на узенькую скамейку, потому что куча уменьшилась вполовину.

Я погрузила выбранные тряпки в большое ведро и, подхватив его, собралась уходить.

- Неужто вправду сама убирать будешь?! - не выдержала женщина, следившая за мной, как коршун за цыплятами. - Умеешь что ли?!

Я фыркнула. Нашла о чем спросить. И честно ответила:

- Да, что там уметь-то? Знай себе три да три...

Вернулась в кабинет, подоткнула подол длинной юбки, засучила рукава, набрала воды в ванной и принялась тереть. К счастью, пыль смывалась довольно легко, и к вечеру я отмыла обе комнаты и ванную. Устала, правда, так, что еле ноги ворочала.

Чистота радовала. Хотя моя «квартира» все равно выглядела убого. Единственным украшением во всем моем новом жилище был небольшой рисунок на стене у самого пола: крошечный зеленый росток неведомого растения.

Закончив с уборкой, прополоскала все тряпки, развесила их на веревке, которую нашла в ванной, ополоснула ведро и сунула его в угол, между ванной и узеньким шкафом у двери. Жрать хотелось неимоверно.

Тихо скрипнула дверь. Ко мне в комнату вошла уборщица и с удивлением уставилась на меня. Мне даже стало неловко. Из-за меня человек целый день ходит с выпученными глазами. Как не потеряла их только. Того гляди выпадут.

- Я-то думала, завтра у тебя убраться. А ты все сама уже сделала. В кои-то веки нормальная попаданка явилась!

- Что?! - я аж привстала. Это что же получается, эта наглая тетка должна была убираться в моей комнате?

- Только зачем же ты, дуреха, - сокрушенно вздохнула уборщица, - с бесстыжим фон Байроном связалась? Головой не дорожишь что ли?!

- Головой?! - нахмурилась я, ощутив смутную тревогу. - Что это значит?!

И тетка Лауша, так звали уборщицу, поведала мне правдивую историю.