- Сью! - выдохнул он и шагнул ко мне, собираясь обнять.

- Э-э-э, - я слегка отодвинулась, не давая Харашу обхватить меня. И снова повторила, - что ты здесь делаешь?

Но вместо ответа Хараш виновато улыбнулся:

- От меня слишком сильно пахнет лошадиным потом? Я скакал двое суток без перерыва. Загнал трех лошадей. Я сейчас, - рассмеялся он и, вскочив, нырнул в ванную. Через минуту там зашумела вода, кажется, Хараш решил принять душ...

Я встала и оделась. Мне до сих пор было не понятно, откуда он здесь и зачем, вообще, приехал. Но лезть к нему я не стала, решив, что надо побыть баба Ягой... В баньке искупать... ну, не в баньке, а в душе... Накормить-напоить, спать уложить, а потом расспрашивать.

Поэтому взялась за завтрак. И самой перед работой перекусить надо. Я чаще всего, конечно, бегала к Луишу за пиццей, но в холодильнике пяток яиц присутствовал.

Но зачем же Хараш приехал? Я прикусила губу, разбивая яйца... Что ему нужно? Мы вроде бы все уже обсудили и решили... У него есть говорящая голова. А у меня есть... Я запнулась и помотала головой, у меня никого нет...

- Сью, - тихий и счастливый голос Хараша прозвучал неожиданно. Я так увлеклась своими мыслями, что не услышала, как перестала шуметь вода в ванной. - Ты такая красивая...

- Ага, - буркнула я и, повернувшись к нему, быстро отвела взгляд. Хараш стоял, прислонившись к косяку кухонной двери в чем мать родила. - Прикройся, - кивнула я ему на фартук, который висел на крючке у входа без дела. Я никогда его не надевала, мне в нем было неудобно...

- Да, ладно, - протянул Хараш и шагнул ко мне, растопырив руки в стороны. Я отпрыгнула и замахала на него ложкой, перепачканной яйцами. - Ты чего?! - удивился он.

- Не подходи, - нахмурилась я. - Я же тебе уже говорила, ты женат на говорящей голове, а я не собираюсь становится твоей любовницей.

- Не женат, - Хараш засиял, - свадьба должна быть только через три месяца. Но ее не будет, Сью, - он снова шагнул мне, - я знаю про мост. Поэтому я и приехал. Теперь отец не сможет меня заставить жениться. Никогда и ни за что, Сью. Потому что я люблю тебя.

Я тяжело вздохнула... Проклятая яичница пригорела и теперь, чтобы положить ее в тарелку, пришлось скрести ложкой, отскабливая еду от сковородки. Я постаралась убрать почерневшие неаппетитные кусочки... Поставила тарелку на стол и, еще раз тяжело вздохнув, не поднимая глаз кивнула Харашу:

- Садись, ешь...

- Сью? - в его голосе послышалась тревога... Хараш подошел ко мне и взял за плечи. - Посмотри на меня, Сью, - прошептал он.

Я в третий раз тяжело вздохнув, взглянула в его глаза. Лучше смотреть ему в глаза, чем вниз, где Хараш до сих пор был в чем мать родила.

- Сью? - в его глазах отражались мои. И я увидела в них то же самое, то видел Хараш. Вину, сожаление... но не любовь... наверное... или она была так глубоко, что ее совсем не было видно. Или я просто была сильно обижена.

- Прости... - я отодвинулась от него. Хараш был так расстроен, что даже не стал меня останавливать. Он тоже все понял. А я взяла фартук и протянула в его сторону. Он молча накинул его на себя, завязал завязки за спиной, прикрывая перед и сел за стол.

Я подала ему вилку...

- Хлеба нет, - вздохнула. - Я редко ем дома, ты же знаешь...

- Знаю, - глухо ответил Хараш. Только в этот раз в его голосе совсем не было радости, которая звучала в нем вот только что. Как будто бы потухла бенгальская свеча, перестав разбрасывать сверкающие искры. И остался только черный огарок... праздник закончился.

- Прости, - снова попросила я прощения, хотя совсем не чувствовала себя виноватой.