Ну, он ей!..

Он ей устроит! Хотел по-человечески с ней поступить. Оставить все ей после своего ухода. Но, видимо, придется сына одарить. Ему все отписывать.

Объявился тут, понимаешь, пару лет назад сынок незаконнорожденный. Вошел в ворота. Попросился в дом для разговора. И объявил:

– Я ваш сын, Игорь Семенович.

И обстоятельства напомнил, при которых его зачатие свершилось. Это еще до Нюши было. В какой-то глухомани, куда Игорь Семенович ездил по делам бизнеса. Он не поверил, конечно же. Тут же поволок малого в клинику, анализ ДНК делать. Подтвердилось! Парень был его сыном по крови.

– Самозванец, – скрипела зубами Нюша, купая Игоря тем же вечером. – Владик! Что за Владик? Откуда взялся? Чего так долго ждал?

Сам Владик объяснил это собственной гордостью, не позволявшей ему к отцу явиться и помощи попросить. И мать не велела. Но как ее не стало, он все распродал и приехал в столицу.

– К вам, – сиял сынок лучезарным взглядом, странно кого-то Игорю Семеновичу напоминающим. – Помогите подняться. Хотя бы в первое время. Потом я сам.

Средствами он его не снабдил, конечно же, но с работой помог. Пристроил к хорошим людям. Те пока не плевались. Но особо и не хвалили.

«Все ровно, Игорь Семенович», – слышал он постоянно в ответ на свои вопросы.

Когда сын узнал о его болезни, сразу навестил. И морду печальную корчил, и даже пытался слезу пускать. Но старый ювелир ничего, кроме фальши, в этом не рассмотрел. И попросил парня больше не приезжать.

– Встретимся на моих похоронах, – мрачно пошутил он тогда, провожая сына до ворот. – Нищим не оставлю, не дрейфь.

– Да при чем тут это?! – возмутился Владик вполне искренне. – Я на самом деле один на свете останусь! Это мрачно! Пусть мы и не видимся почти, но… Но знать, что у тебя где-то есть отец, уже неплохо. Тем более отец, который хоть и издалека, но тебя контролирует.

И он хорошо, по-доброму улыбнулся ему. И Игорь Семенович, не хотел, да разрешил ему пожить в своей квартире на окраине. Чего пустует? Не квартирантов же в свое жилище пускать! Это он считал осквернением.

– Пусть живет, – повысил он голос на Нюшу, когда та попыталась возразить. – Не твое дело!

И вот теперь он понял, что поступил так не зря. Родная кровь – это всегда родная кровь. А Нюша, как была сукой безродной, так ею и осталась.

Как она там называла своего ухажера в телефонном разговоре? Зая? Ну, он ей покажет Заю! Он ей такого Заю покажет!

Никулин заперся в кабинете. На осторожный Нюшин стук в дверь прокричал, что занят. И тут же набрал номер сына. Телефон уже был у него в руке.

– Да, пап, что-то случилось? – отозвался он тут же.

И Игорь Семенович неожиданно ощутил теплую волну в области сердца. Непривычно было слышать это вот «пап». Непривычно и приятно.

– Ты мне нужен, – коротко ответил на его вопрос ювелир. – Через час подъеду к твоей работе. Выйди…

Сведения, ради которых он сейчас ехал за сто пятьдесят километров от Москвы, нарыла в интернете, стыдно признаться, его Ольга.

– Илюша, ты только не ругайся, хорошо? – встала она вчера вечером перед ним с распахнутым ноутбуком в руках.

– Что еще?

Он только разворочал котлету с грибной начинкой, которую Оля смешно именовала «зраза». Только сглотнул слюну и подхватил кусок с тарелки, как – вот она – явилась. Глаза виноватые, губы подрагивают.

– Я по поводу вашей генеральской вдовы… Тут такое пишут! – закатила она глаза, ногой отодвинула кухонный стул, села напротив. – Сплетни всякие про ее мужа.

– Ключевое слово – сплетни, Оля. Не трать свое и мое время на этих «писак». Ради рейтинга они мать родную оболгут.