Вновь послышался щелчок, словно передёрнули затвор. В десантном отсеке скоростного челнока опять мигнул свет.

– Я не знаю, куда мы летим, но теперь нам точно надо в другую сторону! – опомнился юный разведчик.

– Сейчас, – Бриста отложила на соседнее сиденье все приборы, взяла пульт управления челноком. – Вряд ли мне дадут так просто перехватить управление, но я должна справиться.

– Должна, – эхом повторил Байомин.

Несколько минут наблюдал, как невеста водила пальчиком по сенсорному экрану. Он ничегошеньки не понимал в тех таблицах и кодах, которые так лихо листала и исправляла дочь судьи, но ему этого и не требовалось. В его голову Другие вложили знания, как чистить и ремонтировать все модели их сверхсложного оружия.

– Готово! – сказала Бриста, нажимая зелёную кнопку внизу сенсорного экрана.

Стены скоростного челнока пропали. От десантного отсека остались лишь кресла, которые на огромной высоте неслись над бескрайним океаном. Впереди летели другие челноки. Байомин непроизвольно поджал ноги. Посмотрел на невесту. Та с невозмутимым видом пару раз нажала на сенсорный экран, и стены вновь вернулись на место.

– Когда переходишь в ручное управление, зачем-то всегда срабатывает эффект панорамного обзора. Иногда он срабатывает и просто так на пару секунд, – пояснила она. – Всё, управление под моим контролем.

– То есть мы можем долететь прямо до этого поселения на западе?!

– Нет, – покачала головой дочь судьи. – Пока о том, что я перехватила управление, на базе неизвестно. У нас совсем мало времени, чтобы вообще добраться до земли, – она приложила растопыренные пальцы к экрану и сделала ладонью круговое движение.

Скоростной челнок заметно накренился и начал поворачивать, не сбавляя скорости.

– А что будет, когда Другие узнают, что мы его угнали? – поинтересовался сын Гтирера, предчувствуя самое плохое.

И самое плохое не заставило себя долго ждать.

– Огромная вероятность, что они его попросту взорвут, – Бриста оторвалась от экрана и посмотрела на возлюбленного. – Здесь стоит дистанционная система самоуничтожения, которую невозможно отключить. По крайней мере, я не знаю, как её отключить. Можно заглушить передачу сигнала, но нечем… А ещё тут стоит маячок, по которому они нас непременно найдут. И собьют. Маячок я бы смогла отключить, но для этого нужно покопаться… А ты же помнишь о системе самоуничтожения?

Байомин сглотнул тягучую слюну. Потёр ладонями колени. Тем временем разворот челнока завершился. Бриста нажала несколько сенсорных кнопок, передвинула экранный ползунок на самое большое деление. Летающая машина начала заметно ускоряться.

– На максимальной скорости идём, – сказала дочь судьи. – Вообще Другие запрещают включать эту скорость. Это, так называемая, одноразовая скорость. После посадки двигатели уже не запустятся.

– Сколько нам до земли? – глухо поинтересовался юный разведчик.

– На этой скорости? – на секунду призадумалась Бриста. Затем опустила глаза в экран. Вывела какие-то графики, поперемещала ползунки. – Две минуты, – сказала таким тоном, будто объявила приговор.

Для Байомина две минуты никогда не длились так долго. Бриста убрала накопитель с данными о Других в наплечное отделение спецкостюма. Достала и положила на колени прибор с большим экраном и длинным проводом. Фирооптонакопитель с проектором и сумкой так и остались лежать на соседнем сиденье.

– Долго ещё? – спросил юный разведчик, когда ему начало казаться, что прошла целая вечность.

– Чуть больше минуты, – Бриста мельком глянула на дисплей.

Байомин тяжко вздохнул. У него так и рвался вопрос о том, будет ли больно, если Другие запустят самоуничтожение? Успеют ли они почувствовать боль? Он нашёл чем себя быстро успокоить – даже если и будет очень-очень больно, то недолго. Да и недостойно ему, члену семьи разведчиков, который побывал в логове зверей, бояться чего-либо. Удивительно, но страх, точно послушавшись, моментально ушёл.