Уже минут через десять, когда Кик вышел из душа и снова обнял меня, уткнулся носом в шею и недовольно буркнул:

– Я чувствую себя извращенцем! Юля, ну нельзя же так с мужчиной!

– Зато ты честный извращенец! – «ободряюще» похлопала его по плечу я, стараясь не смеяться.

Если честно, я уже и сама внутренне понимала, что так нельзя, притом не только с мужчиной, но и со мной, но сдаваться вот так сразу было уже как-то неспортивно.

И вообще, раз мы почти определились с датой и все согласны ждать… то почему нет?

Тем слаще будет, когда мы все же дорвемся друг до друга.

И до падения лалов осталось совсем немного времени. Хотя, если честно, мне было даже жаль тех ощущений единения, что дарили эти браслеты.

Вот интересно… а что надо сделать, чтобы у него совсем-совсем тормоза отказали и он забыл, что обещал? Му-у-у-у-ур-р-р! Проверим, вот точно проверим!

Зато теперь… теперь пусть только попробует «реагировать» на эту остроухую змею! Разрядка и дома есть, так что ни-ни, дорогой мой!

С такими вот мыслями я уютно устроилась в объятиях любимого мужчины, зевнула и уплыла в сон.

Женщины – странные создания. Как правило, именно в те моменты, когда у нас в жизни все не просто хорошо, а замечательно, из-за угла, откуда ни возьмись, выскакивает коварная мысль, и женщина, с готовностью за нее схватившись, начинает ее думать.

Не самое умное занятие на свете, к сожалению. Увы, осознание этой житейской мудрости ничуть не помогало мне на практике.

Я сидела на веранде особняка Кика, покачиваясь в кресле-качалке из породы редкого белого дерева, пила элитный чай из коллекционного фарфора и изволила предаваться унылым размышлениям.

Классика, не так ли?

Надо признать, это уже изрядно достало не только Феликса, но и меня. Правда, к сожалению, у меня эта исконно девичья привычка пока еще являлась второй натурой.

Было… муторно и непонятно. И я никак не могла осознать почему и перебирала причины.

Возможно, предметом моих печалей было то, что Кик все еще никак не узаконил наши отношения? Конечно, он вроде как представил меня своей невестой, но… а где официальное предложение?!

Может, я вообще не соглашусь!

Я расстроенно звякнула чашечкой о блюдечко, прекрасно понимая, что соглашусь.

Да и вообще, причина, объективно говоря, смехотворна.

Стало быть, на самом деле меня беспокоит вовсе не это? Но тогда что?

Кресло скрипело, покачиваясь, а я еле ощутимо отталкивалась носками туфель от пола и, как бусины, перебирала всевозможные причины своего недовольства.

Но все было не то… Все было слишком мелким, а у меня зрело внутреннее ощущение, что я упускаю из вида нечто глобальное.

Но что?!

Не понимаю…

– Здравствуй, милая.

На плечи легли сильные руки, и я вздрогнула от неожиданности. Блюдце выскользнуло из пальцев и со звоном упало на пол, чудом не разбившись, а чашку я, слава богу, успела подхватить.

– Ого, какие мы нервные… – озадаченно пробормотал Кик, обходя меня и опускаясь в кресло напротив.

– Извини.

Я поставила на стол чашку, в которой, к счастью, оставалось слишком мало чая для того, чтобы пролиться, и наклонилась за блюдцем.

– Да ничего, – отмахнулся Феликс и с благодарностью кивнул появившейся на веранде Даромире Соклетоновне, которая несла поднос с кофейником. Пока домоправительница наполняла чашку кикимора, он молча изучал меня.

Голубые глаза Ла-Шавоира были задумчивы и… настороженны. Он искал что-то в моем взоре и, судя по тому, как расслабился и улыбнулся, не нашел.

Внутренний колокольчик интуиции уже бил набатом. А логика выползла из подполья, куда ее загнали чувства, и напомнила, что мой избранник – манипулятор и игрок, который очень любит наблюдать за психологическими реакциями и, если его что-то не устраивает, начинает давить. Сейчас, получается, все хорошо. Но чего он опасается – вопрос открытый.