– Хотел бы спросить, какое отношение имеют к делу мясные обрезки?

– Мне пока не удалось достоверно выяснить, была ли Энни Чэпмэн – как я обнаружил, ее звали именно так – хоть немного знакома с Полли Николс и Мартой Тэйбрам. Однако ей сильно не повезло, и она пала жертвой уайтчепелского убийцы, покинувшего место преступления с самым отвратительным сувениром, о котором мне когда-либо доводилось слышать.

– Я тоже что-то не припомню ничего подобного.

– На какие мысли наводит вас вышеупомянутый сувенир?

Глаза Холмса оживленно блестели, и это позволяло мне надеяться – он что-то задумал.

– Не хотите ли вы сказать, что нашли ключ к разгадке?

– Дорогой Уотсон, напрягите вашу умственную мускулатуру, чтобы отметить удивительный факт, который не уловил потрясенный Лестрейд.

– Каждое из этих ужасных событий и само по себе достаточно удивительно.

– Ну, не ленитесь, Уотсон, сделайте над собой усилие. Допустим, вы убийца и уже предали смерти свою жертву. Вы разрезаете ее и извлекаете матку…

– Да, конечно! – воскликнул я. – Что же, черт возьми, он с ней делает?

– Браво, Уотсон! Мерзавец, конечно, не будет прогуливаться по улице с этим предметом в кармане.

– Но при чем тут мясные обрезки?

– Вы все поймете. Этим утром я нашел именно то, что искал: мясные обрезки для кошек, спрятанные под камнем во дворе дома номер двадцать семь. Помните, я интересовался, насколько оживленно шла тем утром торговля у миссис Хардимэн из дома двадцать девять?

– Понял! Он купил пакет мясных обрезков.

– Превосходно, мой дорогой Уотсон. Благодаря вам я чувствую себя так, словно сам побывал там.

– Он спрятал мясные обрезки, положил вырезанную матку в окровавленный пакет и прошел по улице, не вызывая ничьих подозрений.

– Вам еще предстоит освоить искусство дедукции.

– Но кто же он?

– Миссис Хардимэн дает следующее описание: человек заурядной внешности, среднего роста, очень вежливый. Ей показалось, она уже видела его раньше, но не помнит, где именно и покупал ли он у нее до этого мясные обрезки. Как видите, наши выводы подтвердились: он не из тех людей, что остаются в памяти. А это мясо для кошек еще раз указывает на заранее обдуманное намерение, что все больше меня тревожит.

– Зачем же, черт возьми, ему понадобилась такая ужасная добыча?

– Пока не могу вам ответить. Во всяком случае, это самая лучшая зацепка, которую мы сейчас имеем. Предоставим возможность мисс Монк разузнать что-нибудь интересное, а тем временем постараемся добавить хотя бы некоторые штрихи к портрету небрежно одетого злоумышленника, имеющего пристрастие к столь непостижимым и скандальным сувенирам.

На следующее утро я размешивал тлеющие в камине угли, когда Холмс, читавший газету с чашкой кофе в руке, издал громкий негодующий возглас:

– Черт бы побрал этого дурака! Впрочем, если ему нравится тратить время, пытаясь доказать невозможное, мы не в силах бороться с этим.

– А что случилось?

– Лестрейд арестовал Джона Пайзера, что совершенно противоречит здравому смыслу.

– Но только по вашей версии, – напомнил я.

– Я отправлял ему телеграмму, что искать надо в другом месте! – возмущался Шерлок. – Даже «Ивнинг стандард» не верит, что Пайзер имеет хоть малейшее отношение к этому делу!

– А что пишет по этому поводу бульварная пресса?

Схватив газету, мой друг прочитал:

– «Создается впечатление, что в трущобах Уайтчепела обитает отвратительное чудовище в человеческом обличье, руки которого запятнаны кровью жертв целой серии зверских убийств…» Ха! «… вселяющее ужас извращение природы… грязный негодяй… ненасытный, как тигр-людоед, вкусивший человеческой плоти».