Я смущена и одновременно довольна его похвалой.
– Даже если бы всё сложилось иначе… Бедняки неровня такому, как ты. Так не положено.
– Я изменю существующий порядок вещей, – решительно произносит Вэ’рк. И мне верится, что так оно и будет. Мне отчаянно хочется верить в это, и я позволяю слабой вере пустить свои ростки где-то в глубине.
Глава 7
Видеться с Вэ'рком часто не позволяло благоразумие. Нам приходилось быть осторожными и каждый раз договариваться о новом месте встречи, чтобы не привлекать лишнего внимания. Мы прятались от любопытных глаз посторонних, а когда случайно виделись в пределах селения, церемонно здоровались и расходились в разные стороны, унося с собой в сердце столь желанный образ тихо-тихо, заперев сладостные воспоминания об очередной встрече внутри себя, позволяя согревать им постылые однообразные дни. После очередного взлёта на пик наслаждения накатывало осознание того, что принадлежать друг другу полностью мы так и не сможем, отдаться и принимать так сильно, как только возможно, было для нас под запретом. И всё, что мы могли, это ласкаться губами и языком, ублажать разгорячённую плоть скольжением пальцев. Принимать это как данность и не сметь желать большего.
Поневоле уныние накатывало само по себе: тешить себя иллюзией счастья и знать, что иному не суждено сбыться. Слова Вевеи о том, что не стоит соблазняться картинами напрасных надежд в какой-то мере оказались пророческими. Они разъедали нутро своей горькой правдой, и я начинала проникаться каким-то ядом, отравляющим меня, обидой на тех, кому выпала иная доля, чем мне. Я смотрела на самую нищую семью, прозябающую в грязи, живущую впроголодь, и была бы рада поменяться с ними местами. Но всё, что я могла, это только мечтать и строить картины иного будущего только в своём воображении, а после натягивать на лицо выражение смиренной Невесты, терпеливо дожидающейся своего наречённого, который не торопился с появлением.
В один из дней раздался тревожный крик пастуха Рикса, прозванного быстроногим. Он вихрем пронёсся по улицам, оглашая их громким криком:
– Идут! Всадники!.. Всадники!.. Они уже совсем близко.
Народ побросал свои занятия и торопливо высыпал из домов, сбиваясь в толпы на улице. Все до единого были снедаемы любопытством, страхом и трепетом. А на лицах некоторых читалось предвкушение и даже радость от грядущего шанса изрядно пополнить кошелёк семьи, выгодно отдав в услужение кого-то из своих сыновей. Я смешалась с толпой, выстроившейся на центральной площади, и замерла в ожидании неизвестно чего. Сердце тоскливо ныло в груди от страха, что выбор в этот раз может пасть на Вэ’рка, бывшего одним из самых видных и крепких мужчин. Не одна тысяча пар глаз напряжённо смотрела вдаль, где уже столбами клубилась пыль, поднимаемая в воздухе копытами коней.
Через несколько мгновений из светло-серого облака пыли вынырнула хищно осклабившаяся морда одного из коней. Громкое ржание разрезало тишину воздуха, а сельчане ещё ниже склонили головы. И даже самые рослые из нас начали казаться меньше чем есть. Я мельком взглянула на Вэ’рка, стоявшего среди остальных молодых мужчин, пытаясь прочесть выражение его лица. Но оно было невозмутимым и спокойным, словно ничего необычного не происходило, и в гости к нам нагрянули всего лишь жители окрестностей, но не Его воинство. Топот всё нарастал, стремительно приближаясь к нам. И поневоле люди прижимались друг к другу теснее, словно овцы, сбивающиеся в одну кучу от испуга, стараясь сделаться незаметнее, чем есть на самом деле.