Болезненный спазм люто стеганул по мозгам и отдался ломотой в темечке. В глазах потемнело, и я едва не отключился в очередной раз. Но ситуацию спас майор, перевернувший меня на спину и пристально заглянувший мне в едва ли не в самую душу. По крайней мере, мне так показалось на первый взгляд. Я почувствовал, что какая-то хрень, похожая на мерзкого волосатого паука, копошась, пытается нагло прорваться в мою черепушку.

«Сдрисни, тварь! Раздавлю!» – Я напрягся из последних сил, пытаясь вытеснить оккупанта из своей головы. И у меня получилось – давление на мозги резко ослабло.

– Ах ты, сука, рыбий глаз! – Болезненно воскликнул майор и, выронив пистолет, схватился руками за голову.

– Станислав Борисович! Товарищ майор! Что с вами? – кинулся к начальнику Егоров.

– Щас… щас… Вася, ща пройдет… – прошипел майор, потряхивая головой. – Хорошо приложил, стервец… Силен, старый! А вот из меня, похоже, хреновый Мозголом!

– Так то ж не ваша специализация, товарищ майор! У нас на весь Сибирский военный округ два настоящих Мозголома. – Егоров наложил свои ладони поверх кистей майора и прикрыл глаза. – Сейчас полегчает мальца! У меня по санделу всегда отлично было!

– Ух ты! – Майор покачал головой из стороны в сторону. – И вправду полегчало! Да у тебя талант, Егоров!

– Так у меня после инициации выбор был: по медчасти пойти, или обратно на оперативную работу…

– Так чего в медики не пошел? Не пришлось бы тогда столько дерьма большой ложкой хлебать!

– Да нет, мне служба нравится, несмотря на сложности! – возразил старший лейтенант. – Я осознанно в Особый Отдел пришел! Должен же кто-то…

– Я понял, Егоров, что ты идеологически правильно подкован! – остановил словоизлияния подчиненного майор. – Так держать! Мы еще повоюем, Вася!

– Товарищ майор, – несмело спросил лейтенант, – а вы успели что-нибудь рассмотреть, пока он вас не вытолкнул?

– Совсем немного, Вася! Буквально краешек… но того, что я увидел, достаточно, чтобы охренеть!

– Серьезно, тащ майор?

– Аненербе! Здесь, у нас! В Рипейских[8] горах! Это я отчетливо уловил! А уж ложь от правды отличать, меня хорошо научили несмотря на то, что я говёный Мозголом.

– Твою мать! Выходит, старикан этот правду говорил?

– Какую правду?

– Ну, про эсэсовцев в горах… Он и их дислокацию грозился показать.

– И ты, сука, все это время молчал? Да тебя, мля, под трибунал за такое… – Майор даже задохнулся от накатившего возмущения.

– Так… тащ майор… – сбивчиво принялся оправдываться Егоров. – Я же думал, старик дезу гонит! Он же Сенька! Да еще и старорежимный! Так и капитан Рогов считал…

– Какой же ты дятел, Егоров! – схватился за голову Станислав Борисович. – Такую хню всю дорогу обсасывать, а за главное и не ухватиться? Млять, да тебя из Управления Контрразведки ссаными тряпками гнать нужно! Сенька, видите ли, он, старорежимная! Знаешь, сопля, сколько таких Сенек на нашей стороне воюет? Из настоящих потомственных аристократов? Может и этот на старости лет решил сподобиться? Совесть взыграла там, чувства патриотические проснулись негаданно-нечаянно!

– Так я же…

– А! Помолчи лучше, Егоров! Под трибунал я тебя, конечно, не подведу. Но ты у меня, сука, кровавым поносом на службе изойдешь, пока не поумнеешь!

– Так это… тащ майор, может, на передовую меня? В действующую… особистом… я уже несколько раз подавал… Но вы же все заворачиваете! Кровью оплошность смою.

– Ага, как же, разогнался он! На фронт – это еще заслужить надо! А кто, по-твоему, в тылу отдуваться должен? Думаешь, я рапорты не пишу? Только начальству виднее кого куда! Поэтому отставить сопли! Утерся и в строй! В следующий раз лучше соображалка работать будет, что важнее! Шарафутдинов! – гаркнул во всю глотку майор. – Гони на базу, Алим! Да побыстрее!