На этот счет у товарища оснаба после неожиданной встречи со своим старым наставником, появились определенные мысли. Мозголомов, свободных от несения службы, в стране постоянно не хватало. Да что там говорить – их было крайне мало. А уж опытных учителей – и подавно.

Так что оставить и дальше старика Райнгольда влачить жалкое существование затворника, Головин попросту не мог. Не имел права. Осталось лишь договориться с руководителями страны и устроить престарелого князя на должность «воспитателя» юных Мозголомов. Опыта ему не занимать, а качество обучения – на уровне лучших мировых университетов! А то, что обличенные властью товарищи не откажут Райнгольду, а вообще схватятся за это предложение обеими руками, Александр Дмитриевич даже не сомневался.

– Это, м-майор, ты д-двери-то отопри, а то з-замерзнем мы здесь к е.ене-фене! – Головина от мороза уже начало основательно подтряхивать. – Ты з-задержанного не заморозил часом в этом гребаном к-каземате? – поинтересовался он, когда Потехин принялся деактивировать Магическую Защиту, навешанную на дверь.

– Да ч-чего ему сделается, то-товарищ оснаб? – произнес Игнатий Савельевич, которого тоже ощутимо била морозная дрожь. – Это в-ведь он здесь свободной Силой истекает… Мне над этим казематом пришлось пятерых Силовиков усадить, чтобы Энергию аккумулировали в Накопители.

Светящиеся Формулы, наконец, потухли, вот открыть примерзшую к косяку дверь у майора никак не получалось.

– Черт! – выругался Игнатий Савельевич, саданув несколько раз каблуками сапог в ледяной нарост. – Заиндевела совсем… Отогревать придется… Комаров! – громко заорал он дежурному, чей пост находился этажом выше, у самого входа в подвал.

– Что случилось, товарищ майор госбезопасности? – В «предбаннике» пред дверью в каземат нарисовался напряженный молоденький сотрудник ГБ с «пустыми погонами» и мягким пушком под верхней губой, нервно сжимающий в руках потертый ППШ.

– Ты автомат-то опусти, Комаров! – прикрикнул на подчиненного Потехин. – А то не дай Бог, попотчуешь нас свинцом! Найди мне лейтенанта Звеняцкого, быстро!

– Так точно, товарищ майор госбезопасности! – Неуклюже закинув автомат на плечо, Комаров умчался выполнять распоряжение начальства, громко топая не по размеру великими сапогами по каменным ступеням.

– Не убейся тут мне! – крикнул ему в спину Игнатий Савельевич. – Скользко!

– Есть, не убиться тут вам! – донеслось до чекистов откуда-то сверху.

– Набрали неумех, – чертыхнулся Потехин, когда гулкие шаги рядового затихли. – Приходится нянчиться, как с дитями, товарищ оснаб. Всех остальных война вычерпала… А у этих слабенький Дар едва-едва прорезался, а в голове… А! – Нервно махнул рукой майор. – Пока уму-разуму научишь…

– А как ты хотел, Игнатий Савельевич? – слегка подковырнул Потехина оснаб. – Как говорится, сам себе накопай… – вспомнил Александр Дмитриевич очередную шуточку Хоттабыча, обращенную в свое время Легиону в ипостаси Хозяина Кладбища.

– Что вы сказали, товарищ оснаб? Как это, сам себе накопай? – Выпучил глаза майор госбезопасности, шутки, естественно, не понявший.

Зато Легион довольно улыбнулся, во все тридцать два – он-то этот посыл прекрасно понял.

– Воспитай, конечно же, – «поправился» товарищ оснаб, незаметно подмигнув Личу, – оговорился я, майор.

«Хорошо еще, что Потехин не обратил внимания, что у товарища полковника пар на холоде от дыхания не идет, – подумалось Александру Дмитриевичу. – Вот этот странный парадокс я, как раз, объяснить и не сумею. Хорошо еще, что Лич рот понапрасну лишний раз не разевает».