– И правильно сделал, Руди! – похвалил подчиненного Мага профессор. – Не стоит рисковать – Силы вашего Источника не хватит на полноценное Воздействие. Мы не знаем, какие ловушки могли установить в мозгу нашего пленника русские Силовики.

– Я тоже так и подумал, – согласился с доводами профессора Вернер, – но, может быть и вам не стоит так рисковать? Пригласим узкого специалиста из Берлина…

– Вот еще! – Перебил Вернера фон Эрлингер. – Я не собираюсь делиться своими достижениями ни с кем другим! Это только моя… вернее наша общая заслуга, дружище! Если у нас получится хотя бы просто вывести объект из этого состояния – будет здорово! А уж если мы сумеем его… Нет, Руди, нельзя продавать мех, пока медведь не добыт [1]!

[1] Man soll das Fell nicht verkaufen, ehe man (nicht) den Bären hat (нем.) – аналог русской поговорки «делить шкуру неубитого медведя».

– Абсолютно с вами согласен, герр профессор! – произнес Вернер, распахивая перед бароном дверь в камеру. – Желаете взглянуть своими глазами?

– А для чего же тогда я, по-твоему, сюда приперся после бессонной суточной работы? – язвительно бросил оберштурмфюреру фон Эрлингер.

– Виноват, герр профессор! – Тут же извинился за оплошность Вернер. – Не подумал… Перенервничал… Не ожидал результата сегодня.

– Бывает. – Легко кивнул Иоахим, проходя в камеру. – Но ты же не только ученый, Руди! Ты еще и офицер, и Маг, Посвященный в таинства Черного Ордена СС! Нужно работать над собой! Да, пойдем со мной – подстрахуешь.

– Так точно, герр штандартенфюрер! – Вернер тенью проскользнул следом за профессором и закрыл за собой тяжелую металлическую дверь.

Пустое бетонное помещение гулко отыгрывало в углах эхом подкованных металлом сапог эсэсовцев. Зайдя в камеру, профессор осмотрелся – посередине, на обычном прозекторском столе лежало обнаженное тело Якова Джугашвили, накрытое лишь тонкой простыней. Из-под простыни высовывались голые ступни пленника и его голова. На обритую наголо голову узника «Заксенхаузена» был напялен металлический «обруч-нимб», сквозь который в череп Якова, прямо сквозь кожу были закручены три острых винта – пронзивших виски и затылок. Ранки от острого металла уже не кровоточили – слишком давно шел этот эксперимент. От шляпок винтов отходили толстые жгуты медных проводов, которые заходили в гудящий и перемаргивающийся огоньками большой прямоугольный аппарат, расположенный прямо под столом.

– Резерва Накопителя на какое время хватит? – поинтересовался фон Эрлингер, подойдя к столу и склонившись над самым лицом пленника.

– На сутки работы – железно! – доложил оберштурмфюрер, подвигая к прозекторскому столу удобное кресло, на которое тут же уселся барон. – Возможно и на большее время – Накопитель полностью заряжен.

– Отлично! – Профессор подышал на озябшие ладони. Из-за постоянного расхода Магии в камере было холодно. – Начнем…

Вернер нагнулся, доставая из-под стола большой потертый кожаный саквояж, из которого вынул такой же металлический обруч, какой был надет на голову пленника. Только вместо острых винтов, в обруч были вмонтированы резиновые присоски. Оберштурмфюрер ловко прикрутил концевики проводов, отходящих от «нимба» к гудящему прибору под столом. Было видно, что это действие он производит не впервые и уже успел основательно набить руку. Этот прибор, позволяющий связывать в единое целое сознания Мага-Менталиста и объекта его воздействия, с мизерными затратами Энергии, был предметом настоящей гордости фон Эрлингера. Он-то и являлся его изобретателем. Пользоваться прибором мог совсем уж никудышний Мозголом с практически зачаточным состоянием Дара. Однако, оказываемое Ментальное Влияние увеличивалось многократно! Да, Дар оператора совсем «не прокачивался», а при многократном использовании – мог и незначительно деградировать, но для решения некоторых специфических задач он подходил просто идеально! А уж если к нему подключался действительно сильный Менталист, он мог творить настоящие чудеса!