– Спасибо! – кивнул молодой человек, и помчался в сторону хозяйственных палаток.

Услышав шаги позади и что кто-то вошел в палатку, Власов затянул очередной шов на коже раненого и громко проворчал:

– Ты как на тот свет за водой ходил, Мишка! Давай быстрее! Инструмент надо вымыть срочно.

– Куда вылить воду? – тихо спросила Наташа, застыв у входа в палатку.

Власов резко обернулся. У входа стояла темноволосая девушка, незнакомая. Он быстро прошелся по ней глазами, с ног до головы.

Стройная, молоденькая, в джинсах и светлой футболочке с сердечком, с ведром в руках. Волосы собраны сзади, лицо миловидное с большими глазами.

– Какого хрена бабы в моей медпалатке?! Васильев! – гаркнул он так громко, что Наташа подавила в себе желание заткнуть уши руками.

– Он убежал к командиру, там что-то срочное, – объяснила она, не желая рассказывать ему подробности про тент на вертолет.

– Нафиг пошла отсюда! Я тебя не спрашиваю! – процедил Власов в ее сторону.

Его грозный вид, злющий взгляд и руки в перчатках все в крови, были еще тем жутковатым зрелищем. Похож на громадного, бешеного маньяка, который только что зарубил свою жертву.

Но Наташа хоть и казалась внешне слабой и девочкой-одуванчиком, но таковой по характеру не была. Иначе бы никогда бы не отважилась приехать сюда.

– Никуда я не пойду, – ответила она спокойно и холодно, проходя с ведром внутрь. Михаил просил ее принести воду, и она ее принесет. – Вам же нужна вода? Вот она!

Она поставила ведро рядом с Власовым на землю.

– Бля… Власов, шей скорее, я щас отрублюсь! – прохрипел лежащий на узкой походной кушетке мужчина, его голова была окровавлена вокруг ушей.

Раненый был в грязи по колено, обнажен по пояс. Все его плечо и верх руки были в крови. Власов в этот момент держал пальцами медицинскую иглу. Зашивал порванную осколком глубокую рану на плече пострадавшего.

Видя, что девушка и не собирается уходить, Власов зло сматерился и окатил ее мрачным взглядом.

– Сюда лей! – прикрикнул он на девушку, указав на небольшой пустой тазик, стоящий на табурете рядом.

Наташа снова взяла ведро и быстро вылила воду. Жестом Власов указал ей на умывальник, висевший сбоку.

– Руки хорошо вымой, поможешь мне, – приказал он таким свинцовым тоном, словно она его подчиненная.

«Хотя я и есть его подчиненная, Родионов так и сказал, – подумала Наташа. – Но мог бы и повежливей все же».

Вздохнув и решив не накалять и без того нервную обстановку, девушка отошла к умывальнику. Власов в этот момент кинул в таз с водой инструмент и сполоснул руки в перчатках.

– Перчатки надень, там в ящике, – продолжал командовать он. – Здесь придержи, чтобы ровно зашил.

Говорил он уже более спокойно, и то и дело как-то подозрительно поглядывал на Наташу. Она молчала, и выполняла все что он говорил. Раненый сцепив зубы старался не стонать. Через несколько минут они закончили. Зашили, промыли рану. Наташа сполоснула снова руки и опять вернулась к мужчинам.

– Перебинтовать рану? – спросила коротко она.

– Ты умеешь? – приподнял брови Власов, уже отойдя от раненого, стянул окровавленные перчатки, выбросил их в корзину.

– Да.

– Бинтуй. На табурете в коробке бинты и марля, – бросил Власов через плечо.

Кивнув, она принялась за дело.

Спустя пару минут он вернулся к ней, придержал марлевый тампон на теле раненого, чтобы девушке было удобнее перевязывать. Наташа даже удивилась. Ведь может когда хочет и нормально себя вести. Ей даже показалось, что пока она помогала ему, он успокоился.

– Всё, Лобачев, теперь в койку и спать, – сказал Власов, обращаясь к раненому. – Обезболивающее тебе вколол, вечером еще сделаю, пока рано.