– Да, детка! Давай! Потряси ими! Порадуй папочку!

В этот момент один из мониторов сменил цвет на фиолетовый, в углу загорелся красный квадрат с надписью: «ВНИМАНИЕ! ВТОРЖЕНИЕ! СИСТЕМА БЕЗОПАСНОСТИ ВЗЛОМАНА». Экран менял цвет на ярко-красный. Орни не слышал звука, он выстукивал мелодию по столу и жадно следил за танцующей блондинкой. И вдруг заметил, выронил сэндвич, смахнул пластиковый стакан с кока-колой.

– Твою мать!

Быстро набрал код доступа на центральном компьютере, запустил скан-программу. Сорвал трубку внутреннего телефона, набирая кого-то, но ему не отвечали. Он вскочил с круглого стула, наступая на лужицу под ногами, сминая с хрустом стакан. Вглядываясь в красный экран, на котором настойчиво мигала надпись с предупреждением.

– Ну, давай! Давай, сука, отвечай!

Наконец-то на том конце провода раздалось сонное «алло»

– Кто-то взломал систему. Есть прорыв! – закричал Георг в трубку, стуча по клавиатуре, запуская сканирование еще раз. Предыдущее выдало ноль обнаружений.

– Систему невозможно взломать. Это исключено. Защита имеет пять уровней. Доступа нет ни у кого. Проверь еще раз. Ложная тревога. Так бывает. Связь заблокирована. Код доступа отсутствует.

– Не бывает. Сработала система оповещения о вторжении. Впервые.

– Откуда вторжение? Это совершенно невозможно. Отследил сигнал?

– Я не нахожу ай пи взломщика. Система слежения отсканировала всю сеть. Но датчик продолжает показывать прорыв.

– Вот и прекрати панику. Система сразу вычисляет, откуда было проникновение и уничтожает возможность повтора автоматически, именно поэтому даже если была какая-то попытка, то она уже заблокирована и ликвидирована. Да и само вторжение невозможно. Стопроцентная защита. Не было ни одного проникновения с момента возникновения сети. Связь вообще отсутствует.

– Мы оба знаем, что это возможно в одном случае.

– Невозможно. Их не существует здесь. Иначе мы бы об этом знали. Исключено.

– Но теоретически это возможно, и ты знаешь об этом.

– Прекрати панику.

– Мы обязаны сообщить.

– Если ты это сделаешь, начнется зачистка и проверки. Они ничего не найдут, кроме твоих и моих косяков.

– А если моя теория верна? Ты понимаешь, что может быть? Граница открыта, и никто об этом не знает. Достаточно одного…

– Хватит! Не зли меня! Наблюдай. Это ошибочная тревога. Перезапусти систему, отключи предупреждение. Завтра трудный день. Только зря разбудил меня. Вали домой.

– Я сделаю запись в журнале.

– Сделай! Все! Отбой!

Орни отключил мигающий монитор и перезапустил систему. Красное окошко исчезло. Все заработало в штатном режиме. Только сейчас Георг заметил, что блондинка давно исчезла и на мониторе высветился счет. Сэндвич раскис в луже пролитой кока-колы.

– Сука! Твою ж мать! Гребаная смена!

Нажал кнопку «оплатить» и снова откинулся на спинку кресла, закурил.

– Давай, детка! Успокой меня! Станцуй еще раз!

Запись в журнале он так и не сделал.

Утром Георга обнаружила уборщица. Он был мертв. Орни убило током. Его тело обуглилось почти до кости. Разорванный провод, пролитая кока-кола и его нога в луже пенящейся, коричневой жидкости. Замыкание вывело из строя весь сектор «А» на три часа.

Предварительная версия произошедшего – несчастный случай. Орни уснул на рабочем месте, сигарета прожгла провода, а опрокинутый стакан с кока-колой послужил причиной замыкания.

***

Под ногами вязкий песок, он забивается между пальцами, обжигает босые ноги.

В спину то и дело врезается приклад карабина. Точно между лопатками..Подгоняя, не давая ни секунды передышки. И я морщусь от боли. Моя спина исполосована кнутом с железными шипами, материя липнет к коже, каждый шаг причиняет мучительную боль Руки заломаны назад, и веревка натирает затекшие запястья. Нас всего трое. Мы одеты в робы заключенных-смертников. Черные балахоны до колен. Двое мужчин и я. Мне страшно. Я знаю, что сегодня умру. Нас будут пытать: отрезать пальцы, выдергивать ногти, протыкать барабанные перепонки раскалёнными спицами, а потом расстреляют в упор, а, скорее всего, отрубят голову и снимут это все на камеру, чтобы показывать остальным. Держать их в страхе и покорности, отбивая любое желание бежать с Острова. Порождая в них фанатический ужас перед наказанием, чтоб против системы не смели идти низшие твари, взращённые как материал, как правительственный эксперимент, предназначенный для использования в их целях.