Под озадаченным взглядом горничной я опустилась на колени, не жалея подола чёрного платья и накрыла семена ладонями. Теперь настал черёд самого приятного. Моего колдовства, которым я занималась очень редко, боясь, что меня раскроют, но, даже так успев достаточно поднатореть в нём. Конечно, страх быть уличённой тормозил, ведь узнай семья отца правду, меня уже давно продали бы в семью магов для передачи своего дара наследникам самой щедрой семьи. Так что мне пришлось пожертвовать развитием своей магии ради того, чтобы избежать печальной участи. Хорошо, что теперь можно просто расслабиться и слушать свой дар, тем самым улучшая контроль над ним. Для начального уровня колдовства этого пока достаточно.

Стоило только сосредоточиться, представить, как в груди разливается тепло, а потом оно устремляется вниз по рукам прямо к будущему сосуду, как меня начало переполнять радостью. Для меня в этом мире нет ничего прекраснее, чем дарить жизнь. И неважно будь то растение, животное или человек – любая форма поистине прекрасна. Возможно, как раз поэтому мне не было места среди магов смерти. В цитадели всегда царил холод мира за гранью, и там послесмертие ценилось куда выше жизни.

Вдыхая полной грудью тёплый ветер, смешанный с запахом магии (она всегда пахла для меня то цветами, то свежей травой, то мускусом) я чувствовала, как мана пытается понять какую форму ей принять в этот раз. Благо долго выбирать не было нужды. Сейчас нам нужно кое-что конкретное. Удерживая главную цель, и мысленно представляя конечный результат, я вливаю свою силу, отчётливо ощущая, как семена жадно поглощают каждую крупицу магии. После чего они спешат ожить, разрастись и сплестись в то, что от них ожидают.

Как только мои ладоням робко пощекотали, я прекращаю отдавать свою силу и убираю руки, чтобы увидеть результат. Позади меня тут же раздаётся поражённый возглас, а затем последовавшая за мной горничная тихо спрашивает:

– Ой, а что это такое?

Словно желая ответить на её вопрос, моё творение спешит ещё немного подрасти, встать на свитые из лоз плюща ножки, взмахнуть такими же пухлыми ручками на пузатом тельце и преданно заглянуть в глаза. Наверное, это выглядело бы милее, будь у создания настоящие глазки, а не большие, миндалевидные провалы в круглой голове, где вместо глазного яблока сияли жёлтые огоньки похожие на светлячков. Но, пожалуй, он и с такими глазами не выглядит пугающе. По крайней мере, этому зелёному созданию далеко до тёмных слуг магов смерти.

Хмыкнув над тем, какой была бы реакция Бетси на призванных существ тёмных магов, я подставила ладони нашему новому компаньону, позволила тому с радостным писком забраться на них и ответила горничной:

– Честно говоря, понятия не имею, как правильно называется этот вид. Я маг-самоучка и потому просто зову его «зелёный человечек».

– Совсем не похож на человека, – неожиданно поцокала языком девушка, позабыв о недавних слезах. Она с таким восторгом и интересом рассмотрела покрытого листиками малыша со всех сторон, что, кажется, совсем позабыла о недавних переживаниях. После чего Бетси вдруг выдала: – Скорее он похож на гномика-боровика из сказки. Знаете такую? Он ещё выводит заплутавшую в лесу принцессу к её родному замку.

Сказка видимо было очень доброй, потому мне она была незнакома. Однако слова горничной заставили меня усмехнуться и сказать:

– Знаешь, а ты права. Тогда пусть будет так, – произнесла я, представляя, как у зелёного человечка появляется массивная грибная шляпка на голове.

Магия послушно откликнулась, немного подправляя облик создания. Если бы не факт того, что призванное существо полностью, за исключением глаз, состояло из мелких листиков и лоз, то его можно было бы принять за оживший гриб. Пожалуй, теперь его вид мне нравился даже больше. А то до этого ему будто чего-то не хватало. Хм, так может интуиция мне намекала, что существо ещё не доведено до идеала? И если предположение верно, то, как это сделать?