На самом деле после всех трудностей этот момент показался таким не значительным, что моя язвительность дала сбой. Возможно, этому ещё поспособствовало и то, что внутри дом хоть и выглядел бедновато, но даже так он ощущался куда комфортнее отцовского особняка. Тот, кто строил это поместье, не пожалел материалом для его сердца. Как раз поэтому большая часть первого и главного помещения с широкой изогнутой лестницей была выполнена в камне и мраморе, что не дало сырости съесть те же балки под высоким потолком, или опоры, которые выполняли в стенах еще и декоративную функцию.

После взгляда на прихожую в тёплой дымке свечей на ум приходило только: просторно, светло и чисто. Хорошо, теперь хоть со срочной работой по дому можно повременить.

Так что, чувствуя прилив веры в благополучный исход, казалось бы, такой плачевной ситуации, я улыбнулась экономке и сказала:

– Ничего, Тамила, если меня в это время чем-то покормят, то думаю я смогу сделать вид, будто не заметила такую оплошность. Заодно пока готовятся покои, мне бы хотелось услышать от вас о том, как здесь обстоят дела, кто работает в поместье и о его самых наболевших проблемах.

– Как прикажите, – произнесла Тамила, немного оторопев от моей прыти, – я отвечу на любые вопросы. А вот насчёт трапезы… не уверена, что вам придётся по вкусу наше скудное меню.

Заметив, как неудобно стало женщине из-за последних слов, только покачала головой и поспешила немного пошутить:

– Если ваше меню не ограничивается одной только рыбной похлебкой, то меня оно вполне устроит.

По застенчивой улыбке экономки стало ясно, что она оценила мою попытку не казаться дрянью. И скорее всего как раз поэтому для меня нашлась и пара яиц, и ещё теплая, но совсем маленькая булочка хлеба, и, конечно же, рыба, которую поспешили запечь с травами. К слову, делала это сама Тамила. С её слов держать полноценную кухарку дорого, а так как тут давно никто из господ не живёт, то это только лишние расходы.

Так же, по словам экономки, работников в поместье кроме неё было ещё трое. Лакей, который взял на себя ещё и роль мастера на все руки, устраняющего какие-то поломки в доме. Второй оказалась его жена, следящая за чистотой белья и немногочисленной мебели. Что, между прочим, было едва ли не самым сложным здесь. Для сбора лишней сырости в доме прачка, она же единственная горничная поместья, использовала какой-то порошок, поглощающий лишнюю влагу. Через несколько дней его приходилось везде убирать, а ещё через два дня повторять процедуру. В эти пару свободных дней женщина занималась стиркой и сушкой в специальной котельной, которая и отапливала дом, и служила сушильней.

Тамила посетовала, что из-за бесконечной сырости прачка не всегда успевала заниматься своей работой, и тогда ей помогал лакей, а так же последний, четвёртый житель поместья – конюх. Он, на удивление, жил здесь не просто так. Оказалось в Хоулвилле есть одна вполне себе проходная дорога, но она вела в объезд всех земель. Обычная лошадь там пройти не могла, а вот более лёгкий мул вполне себе умудрялся. Правда такой транспорт не был в состоянии тащить за собой большие грузы, да и везти мог всего одного человека, но как раз благодаря этому более мягкие участки дороги выдерживали такую нагрузку.

Однако даже животное, которое было в два раза легче обычной лошади, нужно было кормить и потому в поместье содержалось лишь два мула – на одном ездил конюх за припасами, а второго запрягали в небольшую тележку для этих же целей.

– Вот только, – добавила Тамила, когда рассказывала о части снабжения поместья, – далеко не всегда Сав может отправиться за продовольствием. Бывают ночи, когда над нашими землями рассеиваются тучи и в беззвездном небе поднимаются два ночных светила. Как только это происходит лучше не покидать своих домов.