В.ПОЗНЕР: Понимаю… Перейдем к моему любимому Марселю Прусту и к его опроснику. Чего вы боитесь больше всего?

А.ЧУБАЙС: Действий, которые сам для себя буду считать позорными.

В.ПОЗНЕР: Кого из ныне живущих в мире вы уважаете более всего? Есть ли такая личность?

А.ЧУБАЙС: Я говорил уже, что с уважением отношусь к Егору Гайдару. Есть люди за пределами России, к которым я тоже отношусь с уважением.

В.ПОЗНЕР: Кого из ныне живущих вы более всего презираете? Не обязательно в России.

А.ЧУБАЙС: Презрение для меня связано прежде всего с предательством. Да, такие люди есть, у нас в команде таких было двое…

В.ПОЗНЕР: Что вы считаете своим главным достижением?

А.ЧУБАЙС: Частную собственность в России.

В.ПОЗНЕР: Какой литературный герой вам ближе всего?

А.ЧУБАЙС: Я не делаю из литературных героев образцов для подражания.

В.ПОЗНЕР: О чем больше всего сожалеете?

А.ЧУБАЙС: О тех ошибках, которые были сделаны и которых мы могли избежать.

В.ПОЗНЕР: Что вы считаете своей главной слабостью?

А.ЧУБАЙС: Недостаточная обратная связь.

В.ПОЗНЕР: Если бы вы могли пообщаться с любым человеком, который когда-либо жил на свете, кто бы это был?

А.ЧУБАЙС: Шукшин.

В.ПОЗНЕР: Если бы дьявол предложил вам бессмертие, вечную молодость без всяких условий, – приняли бы?

А.ЧУБАЙС: В чем-то должна быть наколка (смеется).

В.ПОЗНЕР: Последнее. Вы оказались перед Господом Богом. Что вы ему скажете?

А.ЧУБАЙС: Я не воинствующий атеист.

В.ПОЗНЕР: Государственная Дума приняла в первом чтении проект поправок к актам, имеющим отношение к борьбе с терроризмом, к противодействию террору. И там идет речь о том, в частности, чтобы суд присяжных не принимал участия в таких делах. То есть, когда речь идет о террористах, присяжные участвовать не должны. Также это касается дел о массовых беспорядках, захвате заложников, об организации незаконных вооруженных формирований, о шпионаже, о предательстве…

Автором этих поправок является Владимир Абдуалиевич Васильев, глава думского Комитета по безопасности. Он привел два аргумента в защиту своей позиции. Во-первых, у нас есть такие республики, где до 80 % населения связано семейными, тейповыми и прочими узами, и по традиции им запрещено действовать против родственников, нельзя осуждать их. Поэтому присяжные в этих республиках оправдывают, скажем, террористов или дают им очень несерьезные сроки. Во-вторых, террористы знают в лицо этих присяжных, и присяжные их боятся… Я хорошо знаю Владимира Абдуалиевича, он всегда казался мне человеком взвешенным, умным, порядочным, честным. И я надеюсь, что он, а может быть, и не только он, услышит, что я хочу в связи с этим сказать. В тех республиках, о которых он ведет речь, этими путами «обвязаны» не только присяжные, а и судьи, и прокуроры. Значит, возможно, такого рода процессы следует переносить в другие места, где другие судьи, другие присяжные, другие прокуроры – тогда исчезнет и проблема.

А вот все остальное вовсе не обязательно имеет отношение к терроризму. Измена Родине, шпионаж – при чем тут терроризм? Но почему-то и здесь он считает нужным убрать присяжных…

Я скажу так: если развитие демократии и гражданского общества в России остается приоритетным делом, то нужно не ограничивать суд присяжных, а расширять. И следовало бы добиться того, чтобы при принятии обвинительного вердикта обязательно голосовали все двенадцать человек, а не семь, как сегодня у нас. С моей точки зрения, этот законопроект, преднамеренно или нет, – антидемократичный по своей сути. Скорее всего он вызван недовольством от того, что присяжные более справедливы и менее податливы, чем иные судьи. Вот такая история.