Он повернулся к входу в SEB. У тротуара затормозила машина, из нее вышли двое ассистентов Марии в белых комбинезонах. Им предстояло сменить дежурных экспертов-криминалистов. Мария потребовала, чтобы ей придали тех людей, которых она сама выберет. Права на ошибку нет. Рикард кивнул ассистентам и снова обернулся к Марии.

– Но, по словам свидетелей, вблизи лестницы находился человек в красной шапке, так что могут быть следы. Скажем, отпечатки ботинок.

Мария натянула защитный комбинезон и одноразовые перчатки. Рядом с ней ассистенты устанавливали ультрафиолетовые лампы, направляя свет на ступени лестницы. Мария повернулась спиной к Рикарду.

– Хорошо, сейчас я займусь делом. Потом вместе осмотрим церковь.

Оставив ее одну, он направился к церкви, поговорил с полицейскими, стоявшими в оцеплении у церковной лестницы. Похоже, они замерзли. Потом он обошел вокруг церкви, оглядев высокие стены. Должно быть, снайперы проникли в церковь и поднялись на башню. Увидев приближающихся ассистентов Марии, он повернулся и пошел обратно к банку. Мария по-прежнему сидела на корточках внутри ограждения. Он молча наблюдал за ней. В свете мощных прожекторов ее фигура отбрасывала длинную тень на фасад банка. На ступенях виднелись темные пятна. Мария убрала камеру и сейчас складывала в крошечные пакетики образцы крови. Потом она вдруг остановилась, не сводя глаз с лестницы, и рассеянно положила пакетик с уликами в рюкзак. Достав пинцет, обернулась к Рикарду.

– Я почти закончила, осталось одно маленькое дельце. Что-то застряло между ступенями.

Он кивнул. Она и вправду очень хороша. Сосредоточенное выражение лица и волосы со светлой прядкой, падающей на глаза.

– Хорошо, церковный сторож ждет нас у церкви. Но спешки нет.

Он отошел в сторонку.

Мария радовалась, что Рикард наконец понял, как она работает. Ей лучше работается в одиночку или, по крайней мере, в тишине, без лишней болтовни. Даже если речь идет о случае, над которым она работает. Боковым зрением она отметила, что он повернулся к ней спиной и разговаривает по телефону.

Предмет, забившийся между мощными каменными ступенями, был едва различим для глаза. Только крошечные осколки указывали: что-то с большой силой ударилось о камень. Мария осторожно достала пинцетом ружейную пулю, вошедшую клином между ступенями. Оглядев деформированный предмет, имевший длину спичечного коробка, она положила его в пакетик для улик.

– Что-то удалось обнаружить?

Она обернулась. Рикард стоял позади нее.

– Тут масса отпечатков ног и рук, которые эксперты уже отметили. Но большинство из них, скорее всего, принадлежат сотрудникам, которые вышли из банка. Лаборатория сравнит с отливками следов тех, кого удалось идентифицировать и кто находился на лестнице, – посмотрим, не обнаружится ли отпечатков, которые оставили не они.

Она показала ему пакетик с деформированным металлическим предметом. Пуля.

– Вот единственное конкретное. Пуля, ударившая в лестницу. Думаю, калибр и тип соответствуют тем, которые судмедэксперт извлечет из тел погибших. Если работали профессиональные снайперы, то это, возможно, единственная пуля, не попавшая в цель. Или же мы найдем еще пули, когда расширим область поисков. Пули, ударяющиеся о твердые материалы, могут отрикошетить на несколько метров.

– Можно ли отследить ее по маркировке на донышке?

– Вряд ли. Это обычный тип патронов для дальней стрельбы. Гильза скорее сделана из вольфрама, чем из меди, чтобы выдержать высокие температуры, возникающие при трении.

Она покрутила пакетик с пулей.