- Ну что там? - Голос мужчины выводит меня из оцепенения, с которым я на автомате щупала его ногу и делала вид, что что-то там делаю нужное.

- Все хорошо. Просто оно начинает понемногу заживать, поэтому такие странные ощущения. - Отхожу на безопасное расстояние от кровати и вдыхаю такой нужен глоток воздуха в данную секунду.

- Понятно. Здесь есть еще одно. Это уже касается нашей с тобой договоренности.

Да, значит не все так просто ... А правда ли что у него что-то там болело ли это просто повод меня сюда пригнать? Что-то мне подсказывает интуиция, что все-таки второй вариант ближе к правде.

- Ну-ка, давай уже вываливай, у меня нет времени на эти твои игры. - Грозно произношу, так как и в самом деле нужно продолжать работу, а если руководительница что-то заподозрит не ладное между мной и этим горе пациентом, то может быстро поломать все наши совместные планы. А мне это явно не к чему.

- Теперь тебя зовут Мила. Для меня, работников того телешоу и для моих родителей. - Произносит он все это так просто, как будто изменение имени за несколько секунд — это совсем обычное дело и люди этим занимаются по несколько раз в день. - Кстати, под вечер придут сюда мои родители. Знакомиться с тобой, как с моей девушкой.

Я еще не отошла от того, что я теперь не Кира, а Мила, а мужчина добивает меня еще сильнее и посылает в нокдаун своим другим сюрпризом …

***

Возвращаемся в воспоминания Киры.

***

На следующий день Марина Федоровна снова не вышла на работу и осталась на больничном. Вообще я не удивилась данному факту, ведь обычно у женщины были определенные проблемы со здоровьем, а у кого их нет в таком возрасте, и она берегла себя довольно серьезно. Если она чувствовала, что хотя бы немного не готова к труду, то оставалась дома и лечилась до конца, до победного так сказать. Поэтому на мои плечи легли и свои пациенты и ее тоже.

В первую очередь я провела обзор наиболее больных людей, а после отправилась в палату маленькой Анжелики. Ведь если с ней все хорошо и нет никаких препятствий для ее выписки, то нечего оставлять ребенка в стенах, которые явно не несут в себе чего-то позитивного. Даже вспоминая свои походы в больницу в детстве, я не помню, чтобы мне хоть что-то могло здесь понравиться. Здесь ощущалась человеческая боль и горе, и медсестрой я стала вопреки, а не благодаря. Хотелось хоть немного добавить теплой и позитивной энергетики пациентам, которые не видели света в конце тоннеля. А для них этим светом становился спасательный воздух на улице, а тоннелем удушающие палаты и коридоры, которые нависали над ними и угнетали своей аурой.

- Здравствуйте всем, - сказала, как только вошла в палату, в которой Анжела что-то рисовала на каком листочке, а ее папа, который уже сидел возле нее, следил за этим творением ребенка. И меня эта картина поразила до глубины души. Нечасто увидишь отца, который так внимательно и трепетно относится к ребенку. В целом это больше присуще матерям, а отец хоть конечно и любит своего родного ребенка, но не всегда может дать все то, что дети требует от него. То ли от мужской натуры, то ли от того, что они не такие эмоциональные как женщины. Но тут то картина совсем другая - мужчина пытается полностью заменить девочке мамино тепло и ласку, в которой она так нуждается.

- Здравствуйте, Кира Геннадьевна, - повернувшись лицом ко мне, человек важно кивнул и снова вернулся взглядом к малой.

- Привееетттт, Кира, как у тебя дела? - Воскликнула Анжела и бросив рисунок на ножки, начала активно махать мне ладошками и улыбаться со всех сил.