– Ты имеешь в виду базы. У нас пять баз в Соединенных Штатах – Сан-Франциско, Вашингтон (округ Колумбия), Чикаго, Майами и Нью-Йорк. В этих городах живет наш летный состав. Они приходят на работу в этом городе – скажем, Сан-Франциско, вылетают из этого города и в конечном счете оканчивают рейс в этом городе. Вам не помешает знать, что мы не внутренний перевозчик, то есть мы не летаем из города в город в этой стране. Мы строго международный перевозчик, обслуживающий заграничные пункты назначения.

Эта информация мне очень не помешала.

– Это может показаться вам странным, капитан, это более любопытство, чем что-либо иное, но может так быть, чтобы я был вторым пилотом, базирующимся в Нью-Йорке, а вы вторым пилотом, тоже базирующимся в Нью-Йорке, и мы бы ни разу не встретились?

– Весьма возможно, особенно для вторых пилотов, потому что мы с тобой ни разу не летали бы на одном самолете, – согласился говорливый капитан. – Разве что столкнулись бы на собрании компании или каком-нибудь социальном мероприятии, что маловероятно, а так бы ни разу и не встретились. Ты будешь знать больше капитанов и бортинженеров, чем вторых пилотов. Можно летать с разными капитанами или разными бортинженерами, сталкиваясь с ними снова после перевода на новое место, но с другим вторым пилотом вместе не полетишь. На борту только один второй пилот.

На самом деле в системе такое множество пилотов, что ни один из них не может знать всех остальных. Я в компании уже восемнадцать лет, и вряд ли знаю больше шестидесяти – семидесяти других пилотов.

Вербальный пинбол капитана заставил все лампочки в моей крохотной головке вспыхнуть.

– Я слыхал, что пилоты могут летать бесплатно, в смысле, в качестве пассажиров, а не пилотов. Это правда? – гнул я свое.

– Да, – подтвердил капитан, – но тут мы уже говорим о двух вещах. У нас льготный проезд. То есть я с семьей могу отправиться куда-нибудь по воздуху на резервной основе. То есть если есть места, мы можем их занять, потратившись только на пошлину за билеты. Ее мы платим.

А еще есть эстафета. Например, если босс скажет нынче вечером, что мне нужно отправиться в Лос-Анджелес, чтобы завтра повести рейс оттуда, я могу лететь на машине «Дельты», «Истерн», «TWA» или любого другого перевозчика, совершающего рейсы в Лос-Анджелес, чтобы поспеть туда вовремя. Тогда я либо займу свободное пассажирское кресло, либо, скорее всего, полечу на откидном сиденье. Это маленькое складное сиденье в кокпите, которое обычно занимают эстафетные пилоты, випы или проверяющие из FAA.

– А вам надо помогать вести самолет? – вопросил я.

– О, нет. Видишь ли, я ведь на самолете другого перевозчика. Тебе могут предложить занять кресло пилота в качестве любезности, но я всегда отказываюсь. Мы ведь летаем на чужих самолетах, чтобы добраться куда-то, а не работать, – рассмеялся он.

– И как вы это делаете – в смысле, эстафету? – преисполнился я искреннего энтузиазма.

А капитан хранил терпение. Должно быть, любил детишек.

– Хочешь знать все, а? – дружелюбно спросил он и перешел к ответу на мой вопрос: – Что ж, это делается при помощи так называемого розового листка. Происходит это так. Скажем, хочу я лететь в Майами на «Дельте». Я иду в полетный отдел «Дельты», предъявляю им удостоверение «Пан-Ам» и заполняю розовый листок «Дельты», указав место назначения и свою должность в «Пан-Ам», табельный номер работника и номер летной лицензии FAA. Получаю копию бланка, и это мой «посадочный». На борту я отдаю эту копию стюардессе, и таким образом получаю поездку на откидном месте.