Морозова винила себя за глупость, за тщеславие и неосторожность, в конце концов вышедших ей боком, но больше всего она винила его, Даниила, мать его, Викторовича, сполна пожинавшего плоды ее ошибок.

И если поначалу Наташе, казалось, что все шло весьма неплохо, то спустя неделю беспрерывных попыток прорваться сквозь толщу задетого самолюбия ее начальника, Морозова поняла четко и ясно, Богданов будет тешить свое эго пока не надоест.

Ему, судя по тихим отблескам ликования в глазах, было до жути интересно выводить ее из себя и смотреть насколько хватит ее выдержки. И Наташа пыталась, честно и всеми силами старалась терпеть, со свойственной ей стойкостью отбиваясь от всего льющегося ей на спину яда, но у всего есть пределы…

Морозова отмерила себе ровно месяц и ни днем больше, именно столько она была готова ждать, пока ее буйный начальник наконец образумится и перестанет трепать ей нервы, но на улице уже начинало потихоньку холодать, и летний зной уступал свои права прохладному ветру.

Наташа остановилась у окна, стараясь выровнять дыхание, но недавний разговор без конца, прокручивавшийся в голове, не позволял девушке успокоиться ни на минуту. Уволиться Богданов ей точно не даст, он вполне ясно дал это понять, но и соглашаться на его безумные затеи, Морозова не собиралась.

«Не так она планировала начинать новую жизнь…»

Но сделанного не вернуть, а сдаваться Наташа отродясь не умела, оставалось только найти способ как с наименьшими потерями выбраться из ловушки, в которую она сама себя загнала.

Дверь позади внезапно отворилась, и на пороге показались две молодые девушки, ненамного старше самой Наташи. Они тихо перешептывались, что-то бурно обсуждая, и настолько увлеклись своим делом, что заметили Морозову только за малым, не столкнувшись с ней нос к носу.

— Ой, простите, мы не знали, что тут кто-то есть… — смутилась одна из коллег, нервно косясь на свою подругу.

— Ничего, я уже ухожу, — мрачно проговорила Наташа, стараясь казаться приветливой, но испорченное настроение и непреодолимое желание побыть одной, все же сказались на ее голосе.

Не дожидаясь ответа, Морозова поспешила удалиться, но не успела сделать и пары шагов как ее окликнули:

— Извините, а вы случайно не одна из новеньких? — Наташа медленно обернулась, не спеша отвечать. Все же годами наработанные привычки давали о себе знать…

— Да, я устроилась почти месяц назад. А вы…

— Я тоже стажер, только из отдела по персоналу. Меня зовут Ксюша, кстати, а это Настя, — девушки мило улыбнулись, глядя на Наташу, но вместе с тем в их глазах Морозова явно видела некую настороженность по отношению к ней.

— Наташа.

— Очень приятно. И как вам здесь?

— Неплохо. — скупая улыбка отразилась на лице Морозовой, и на этом разговор, видимо, был окончен. Девушки хранили молчание, лишь искоса переглядываюсь между собой. — Извините, мне пора идти…

— Вы не могли бы… — испуганно начала Ксюша, но тут же остановилась. Наташа совершенно не понимала, что происходит, и только испытующе глядела на перепуганную девушку. — Не говорите, пожалуйста, своему начальнику, что услышали.

Морозова постаралась вспомнить, что именно она могла такого услышать, но на ум ничего не приходило.

— О чем вы?

— Вы ведь на Даниила Викторовича работаете? — тихо начала до этого молчавшая Настя. Наташа согласна кивнула, начиная понимать, о чем именно или точнее о ком шептались ее коллеги. — Мы не имели ввиду ничего такого, просто он иногда бывает…

— Тираном? — мягко подсказала Морозова, отчего лица девушек тут же просияли.