И да, на животе у него были вполне себе выраженные «кубики».

Накрою-ка я чем-нибудь эту красоту – внезапно решила я, представив, как утром сюда заходит секретарша, ахает в голос и, вот так же, как и я, жадно поедает «богатыря» взглядом.  

Не для предательницы, сдавшей явки и пароли конкурентам, весь этот пир для глаз.

Краснея и стараясь не смотреть туда, где заканчивались мышцы пресса и начиналась ровная, темная дорожка волос, я потянулась к рубашке, забытой там же, на спинке диване…

Мою руку внезапно схватили за запястье, сцепив ее обжигающе горячими пальцами.  

Я окаменела.

Непонятно как разбуженный, Мещерский медленно шевелился, приподнимаясь на локте и вглядываясь в мой профиль. 

– Ты кто, красавица?.. – хриплый со сна голос на мгновение дал надежду, что не узнает, не сообразит, подумает, что я ему снюсь…

Но он явно решил во всем разобраться и потянул меня на себя – будто я была одеялом, которого ему так недоставало.

Я же чуть не плакала, не веря, что была так близко к спасению и так глупо, в последнюю секунду, попалась. И дрожала – крупной, совершенно неконтролируемой дрожью.

Напряженное, сильное тело подо мной дышало жаром, рука освободила запястье и скользнула вниз, обхватывая бедра... Вторая нырнула под волосы…

– Какая ты… – прошептал прижатый ко мне разгоряченный мужчина, и я передернулась, запрещая себе возбуждаться – ведь еще секунда и он узнает меня.

– Бэмби? – недоуменно протянул Мещерский. 

Убрал с моего лица волосы, вгляделся пристально, будто хотел подтвердить свою догадку...

И вдруг сильно сжал пальцы на моем бедре.