Не успела я взвизгнуть, как вдруг оказалась крепко-накрепко прижатой к твердому телу. Ленар так приплюснул мою голову к груди, что дышать было сложно. Накрененный экипаж встал. Возница с огоньком покрывал окрестности и дурные дороги залихватскими ругательствами. Пожалуй, если бы он с привратником поместья Вермонт участвовал в конкурсе на самую красноречивую брань, то взял бы кубок.

– Вы в порядке? – тихо спросил Кристоф.

– Угу.

Он разжал руки. Карета кособочилась. Я попыталась отодвинуться, но стекла обратно под преподавательский бок, словно по ледяной горке. Сам Ленар вжимался плечом в стенку. Очки куда-то исчезли. Кряхтя, я нагнулась за папкой, втиснулась щекой в мужские колени, и он оцепенел.

– Что… что вы делаете, София?

– Не шевелитесь, – пропыхтела я, дотягиваясь до вместилища стихов. – Обещаю, что кусать не стану.

– Эм… – ошеломленно поднял он руки.

– Святые угодники, да поддержите меня, страшный человек! – фыркнула я, дотянувшись до папки, но Кристоф точно превратился в каменное изваяние. Даже дышать боялся. Нежный какой!

В этой двусмысленной позе нас застал недовольный возница. Похоже, мужик видел пассажиров в разных ракурсах и состояниях, поэтому даже не моргнул. Пока он проверял поломку, я снова попыталась отодвинуться от Ленара, но тщетно. Мы походили на сросшихся боками близнецов.

– Ось сломалась, – недовольно объявил извозчик, заглянув в салон. – Дальше везти не смогу.

– Вообще не сможете? – расстроилась я, пытаясь определить по пейзажу, как далеко мы доехали. Судя по жухлым кустикам, что росли возле ухабистой дороги, мы застряли почти в середине пути.

– Только если на закорках, – усмехнулся он и посоветовал Ленару: – Господин, вам стоит вернуться в город. Время позднее, скоро стемнеет.

– Так и поступим, – согласился тот, ловко спрыгивая с подножки. Начищенные черные туфли окунулись в глинистую жижу. Он протянул руки и позвал меня:

– София?

Я послушно позволила себя выволочь из салона. Подхватив юбки, встала в грязь, а потом устало кивнула:

– Вы потеряли очки.

– Проклятье! – пробормотал Ленар, забираясь обратно в экипаж. Поиски заняли некоторое время. К счастью, окуляры пережили падение достойно, даже стекла не потрескались.

Злой, как три тысячи бесов, возница принялся распрягать лошадь. Кристоф указал на город, светившийся вдалеке яркими огоньками:

– Идемте?

Я покосилась в противоположную сторону. Грязная лента дороги убегала на холм, терялась за обнаженными деревьями. Добираться пешком было не меньше получаса, но я еще успевала до того времени, когда сторож вешал на ворота амбарный замок. Если прийти в общежитии после переклички, то целый месяц придется провести в замке. Как тогда отправить издателю готовую рукопись?

– Я лучше в институт, – отказалась я.

– Смеркается, – заметил Ленар.

– Вы наделены потрясающей наблюдательностью, – огрызнулась я и, подобрав юбку, с излишней энергией направилась в сторону института.

– Поделитесь, все благородные девицы страдают упрямством или только вы? – послышалось вдогонку.

– Надеюсь, это риторический вопрос? – высокомерно фыркнула я.

Он догнал меня в три шага. Некоторое время шел, молча, помогая себе зонтиком, как тростью. Под ногами хлюпала грязь. С голых ветвей ветер ссыпал на голову крупные ледяные капли.

– Давно вы знакомы со своим кавалером? – прервал молчание Ленар.

– Вы пытаетесь развлечь даму светской беседой или лезете в мою личную жизнь?

– У институток не бывает личной жизни. Благородным девицам надо учиться и зарабатывать оценки.

– Да неужели? – проскрипела я сквозь зубы.