При проверке у него отобрали военный билет, так как была просрочена бронь. Это его сильно удручало. Я ему дал соответствующий совет, за который он ухватился и сразу же повеселел. Боится оказаться на фронте! Поехали ко мне. Я сварил обед. Показал стихи, написанные и напечатанные, он дал соответствующую критику. Пробыл у меня до семи часов, обещал быть сегодня, но не заехал. Оно и кстати. ‹…› С утра писал стихи и прорабатывал «Маяковский в РОСТА». ‹…›

24 марта 1943 года

Боже мой! Как летит время! Скоро конец марта. Весна. Настоящая весна. Работы по горло. Чуть не влип в неприятную историю на работе, еле выпутался. Ответственность большая, [работа]сложная, помощников нет, за всем следи сам. На участке тяжелый воздух и ослепительный свет от электросварки, устают глаза, тяжелеет голова. К вечеру задыхаешься.

Черчилль уже заговаривает о [19]44-м годе. Его речь произвела удручающее впечатление. Артисты эти англичане и американцы! Наши люди устали, очень устали, и их подобные выступления англо-американских плутократов приводят в бешенство.

Весна на редкость дружная, ранняя, солнечная. Немцы начали контрнаступление. Идут кровопролитные бои.

В Ленинграде жизнь улучшается. Дистрофиков стало меньше.

В воскресенье утром заезжал Василий. Пробыл у меня с бойцами часа два, вскипятили чай, сварили суп, рассказал о положении на фронте, прелестях жизни в доме отдыха, о змеях, о Гитлере. Всем надоела война. После чая проводил их до Кушелевки.

Вчера звонил Зимбули. Он в субботу приезжал ко мне. Рассказал о жизни на Большой земле, о покое в тылу, о жизни впроголодь, о заставах на Ладоге, своих делах и делишках. Я его помучил изрядно своими стихами, кольнул его сердце. Нанес пощечину самолюбию, пытался оторвать его от косности. Началась тревога. Он пошел пешком. В воскресенье поехал в редакцию «Заводской правды», через час вместе с Ниной Левинберг пошли смотреть «Партизаны в степях Украины». В середине фильма объявили тревогу. Зашел к Нине Поль. Она не смогла меня принять. Забежал на Моховую. У ворот дома меня окликнули:

– Куда?

– В квартиру 50, там никто не живет, и там временно должен жить Чистяков.

– Чистяков уже на том свете.

Мне подробно рассказали о его трагической смерти. Пошел на улицу Каляева. Виктор был дома. В этот день, 21 марта, у Венедикта день рождения, я днем послал ему телеграмму в Казахстан, а вечером потянуло побывать у него на квартире, где каждый год бывал в этот день, читал стихи и пил вино.

Тревога затянулась надолго. Мы делились пережитым во время войны. Поужинали. Я остался ночевать. Виктор перебрался на кухню. Я вспомнил, как на этой плите Венедикт варил пунш. ‹…›

В комнатах Венедикта почти все цело. Сегодня ночью была большая бомбежка на окраинах и в городе.

1 апреля 1943 года

Бывало, в этот день люди любезно обманывали друг друга. Ныне только подростки в состоянии шутить.

Погода стоит мозглая, гриппозная, ветер. 30-го шел через Неву, а сегодня уже появились широкие промоины и полыньи в пол-Невы.

Приезжал брат Василий. Ночевал две ночи.

Я крепко замотался на заседании. Много работы, а еще больше неполадок, с одним наладишь, другое вскрываешь. Окунулся с головой в технику, отремонтировал часы. Ремонт обошелся довольно дорого. ‹…›

Город часто обстреливают. ‹…› На завод жалко смотреть. Настроение у населения подавленное, наши продолжают наступать под Ленинградом. ‹…›

В квартире рушится потолок – крыша дырявая. Дров – ни полена. Деньги подходят к концу. Устал, но бодрость духа не теряю.

2 апреля 1943 года

Устал как сукин сын. Даже на письма друзей ответить не в состоянии. Работа высасывает последние силы. Худею. Сохну и чахну. Кажется, начиню вянуть. ‹…› Голова оловянная, душа деревянная или наоборот.