- Корпоративы – зло, Надюша. Она же от моей фирмы представитель. Одна напилась, другой рассказала, третья передала, и понеслось-поехало.

- Настенька, юное создание, - заметил тихо стоящую в стороне Настю Зелёный. – Иди к нам.

- Я пойду, - она обернулась на баню, чувствуя себя не в своей тарелке. Вот только в бане ей не особо были рады, вернее, она не была рада любому общению с Мариной.

- Иди сюда, невестушка моя, - прокричал Егор, распахнул куртку и постучал себя по груди, предлагая спрятаться от ветра. - Справятся девчата без тебя, не переломятся, - его слова прозвучали настолько пренебрежительно, что Насте стало не по себе.

  Она встала рядом с Егором, а потом позволила спрятать себя от ветра. Друг обхватил её полами куртки, прижав к себе, и начал рассказывать анекдот, от которого все смеялись, кроме Насти. Она чувствовала прожигающий взгляд Ника и упорно не смотрела в его сторону. Было в ревности Ника – а что это именно ревность, Настя не сомневалась, – сладкое удовольствие. Так и тянуло сказать: «Кака- така любовь?», что бы это ни значило.

  Мясо приготовилось, все довольные потянулись к бане, настроение уже повысили градусом, услужливые Милана и Марина принесли водку прямо к мангалу, чем несказанно обрадовали Зелёного.

- Что же ты, Настя, не пьёшь? – лилейно пропела Марина, протягивая ей пластиковую рюмку. - Маленькая ещё?

- Просто не пью, - ответила Настя, поморщившись.

- А может, ты ещё чего не делаешь?

- Ещё чего – это чего?

- Сексом не занимаешься? Не созрело тело ещё.

  Настя открыла рот, тут же закрыла, бросая взгляд на Влада. Ей показалось, что он сейчас открутит голову этой Марине.

- Для секса, Марина, должен созреть мозг, - наконец отмерла Настя. – К сожалению, у некоторых он не созревает и в тридцать лет, - на возрасте она специально сделала упор, хотя Марине было от силы двадцать пять.

- Надюша, и когда моя маленькая сестрёнка выросла? - Влад довольно засмеялся и одобряюще улыбнулся Насте.

- А ты работай чуточку меньше, - фыркнула Надюша. – А то однажды откроешь глаза, а твоя маленькая сестрёнка замужем и с двумя детьми.

- Время, как быстрая птица, и нам покой только снится, - пропел Геннадий и подмигнул Владу.

  Когда все зашли в помещение, Настя задержалась по естественной нужде. Несколько раз она споткнулась, зацепилась о какую-то острую корягу или колючку. Настя светила фонариком перед собой, а коряга оказалась где-то сбоку и сзади. Посветила вокруг, отодвинула ногой сероватую, кажущуюся в темноте чёрной, палку и сделала шаг вперёд. Палка вдруг издала зловещее шипение, выпрямилась, спружинила и сверкнула чешуйчатой, переливчатой кожей. Настя швырнула фонарик прямо в шипящую гадину, тот погас, и теперь она в ужасе смотрела в темноту. Только свет из оконца бани, оставшейся сбоку, освещал пространство.

  Настя боялась сделать шаг. Что она знала о змеях? Ровным счётом ничего! Кажется, они выползают погреться на солнышко, и в горном Алтае нет королевских кобр или гремучих змей… Всё!

  Девушка сделала шаг назад, к свету из бани, ещё один и ещё, трясясь всем телом, давя крик ужаса. Да и не давила она вовсе, просто не могла закричать. Тело сковало паникой, а горло и грудь сдавило ледяным страхом. Она крупно тряслась, слыша, как зубы отщёлкивают ритм, и всё, на что её хватало – это пятиться спиной, отступая от зловещего места, где только что шипела змея.

  На очередном, кажется, миллионном шаге, что-то скользнуло рядом с ногой Насти, её крик сотряс Аккемскую долину, выбивая дух одним стремительным ударом. В голове стало пусто, а в ушах стоял звон от собственного вопля, когда она почувствовала, как чьи-то руки подхватили её и прижали. Запах показался родным и безопасным.