Опасения герцога, что брак сестры окажется неудачным, оказались напрасными, и Дайон был этому рад, хотя понимал, что их общение с сестрой не будет прежним.

Рождение ребенка грозило окончательно разорвать хрупкую связь. Именно теперь графиня Ковентедж остепенится по-настоящему, полностью погрузится в семью, перестанет надолго выезжать из замка супруга, и ее общение с братом станет ограничиваться все более короткими письмами на дни рождения и большие праздники.

Дайон знал, что это неизбежно, но не ожидал, что все произойдет так быстро. И что ему будет невыносимо тоскливо думать об этом. Тяжело вздохнув, он потянулся за колокольчиком, чтобы вызвать слуг – следовало привести себя в порядок, пока никто не имел счастье лицезреть герцога Левансийского небритым и без камзола.

Огромные напольные часы пробили десять ровно в тот момент, когда Дайон, тщательно одетый, вошел в кабинет хозяина замка. Лишь влажные волосы напоминали сейчас об утреннем разговоре с сестрой.

– Эрл.

– Доброе утро, герцог!

Мужчины холодно взглянули друг на друга. Несмотря на внезапное родство, память о разногласиях, едва не приведших к войне, была слишком свежа.

– Как я понимаю, вас можно поздравить? – Дайон, как старший по титулу, первым нарушил затянувшееся молчание.

Ковентедж усмехнулся:

– Скорее уж посочувствовать!

– Вот как? – Лед в голосе герцога мог заморозить все графство.

Раймонд вздохнул:

– Не стану отрицать, я очень рад, но Дениза…

– Дениза?

– Она стала какой-то нервной. Вчера вечером увидела мертвую бабочку и рыдала битых полчаса!

Дайон пожал плечами:

– Женщинам свойственна сентиментальность.

– Мы говорим о Денизе? – приподнял бровь Раймонд. – Твоей сестре, которая в шестнадцать лет боролась за освобождение Левансии, оставляя за спиной горы трупов? Потом ездила по стране с отрядом карателей, дальше служила агентом тайной службы…

– Можешь не продолжать. – Когда речь заходила о Денизе, они нередко переходили на ты, хотя Дайон в целом предпочитал более официальную форму общения.

– А еще она боится, – мрачно сообщил Ковентедж.

– Дениза?! Быть не может! Чего?

– Того, что этот ребенок станет еще и твоим наследником!

Дайон недоуменно нахмурился:

– А что в этом плохого?

– Унаследовать огромное герцогство? Хорошего тоже мало. Будем откровенны, Дайон, из-за этих земель пролито слишком много крови.

– Из-за твоего графства тоже.

– Не спорю, но масштабы… Скажи, ты сам не задумывался о женитьбе? – напрямую спросил Раймонд.

– Нет, – слово далось с трудом, словно герцог предавал сестру.

– Тогда я настоятельно рекомендую подумать! Левансии нужен наследник, и им не может стать следующий эрл Ковентедж!

– Может быть, нам лучше начать обсуждать торговые пошлины. Пока я не занялся свадебными приготовлениями. – Дайон не потрудился скрыть иронию в голосе.

Раймонд скептически хмыкнул, но достал из шкатулки проект договора. Герцог кивнул и углубился в то, что у него хорошо получалось.

– Ваше сиятельство, взгляните на эту! – суетился секретарь герцога Левансийского, понимая, что настал его звездный час. Шутка ли, его сиятельство все-таки возжелал жениться и приказал представить ему список невест.

Дайон уныло посмотрел на очередную миниатюру. То ли художник рисовал по трафарету, то ли секретарь отбирал кандидаток на свой вкус, но с эмали на него смотрела очередная белокурая кукла. Огромные голубые глаза, пухлые розовые губки, легкий румянец на по-детски округлых щеках. Герцог перевел взгляд на старшего агента Ферранта Руажа, как всегда стоявшего по правую руку.

– Младшая и любимая дочь герцога Ксавьенского, – совершенно правильно истолковал молчание правителя тот. – Дебютантка этого сезона. Прилежна, аккуратна, почтительна…