Неотразимый приоткрыл глаза, но тут же сощурился от яркого света, который падал прямо на него и, судя по всему, ослепил.

— Чудесное видение, ты ли это? — спросил новый знакомый и выдавил улыбку.

Ему было больно, но он шутил, значит, жить точно будет.

— Где Хельга? — спросила я, облизывая пересохшие губы, и тут же подумала о шейоде, который тоже нуждался в моём внимании, и поболее этого королевского посланника.

— Хе… Кто? — продолжая щуриться, спросил Неотразимый.

— Хельга. Старая ведьма. Что ты с ней сделал?

— О, богиня красоты, я не понимаю, о какой старой ведьме идёт речь, потому что я… Где я?

Он положил ладони на траву, пытаясь подняться, но я не позволила ему это сделать и прижала лезвие к его горлу.

— Где Хельга? Что ты с ней сделал? — повторила я.

— Да не знаю я ничего о твоей Хельге! Ты поосторожнее… Я, вообще-то, потерял много крови…

— Мне нет дела до тебя… Ты должен был столкнуться с ней, раз смог пробиться через барьер! Где она? Что ты с ней сделал?

— Убей меня, раз так хочешь, но мне нечего сказать, потому что я не знаю, о какой старой ведьме идёт речь…

Я нажала на лезвие чуть сильнее, и оно коснулось кожи его шеи своим ледяным предупреждающим жестом.

Или Неотразимый был полный дурак, или это я глупая наивная идиотка, что думала, словно он не сможет оказать сопротивление, но в считаные секунды мы поменялись местами, и теперь уже я лежала на земле, а он нависал надо мной, делая больше упор на ту руку, которая не была повреждена.

— Ты, правда, думала, что дракон может сдаться и принять свою смерть, как неизбежное?

Дракон…

Он был драконом…

Так вот почему так быстро начал приходить в себя — на них раны заживают быстрее, чем на ком-либо ещё.

— Пусти меня, пока я не воспользовалась запрещённым методом… — процедила я, глядя ему прямо в глаза.

— Правда, можешь? А как же кодекс чести? Или у ведьм такого понятия не существует?

Неотразимый сощурился. Я не привыкла к тому, что не могу контролировать ситуацию, поэтому воспользовалась его больным местом: двинула локтем по его больной руке, заставляя оторвать её от земли, толкнула его в сторону здоровой руки, вынуждая упасть, и нависла над ним, снова хватая в руки лезвие, которое выронила, когда он неожиданно начал атаковать.

— Мне было больно, Принцесса! — прошипел Неотразимый.

— Я не принцесса! — зло процедила я.

— Принцесса Дикарка, — вскинул он правую бровь.

— Стойте! Стойте! Эйвери, подожди!

Знакомый голос заставил меня расслабиться, а Неотразимого, кажется, выдохнуть спокойно. Я посмотрела на Хельгу, спешащую к нам со своей корзинкой, и улыбнулась.

Она жива.

Всё в порядке.

Отстранившись от Неотразимого, я села на траву и посмотрела на Хельгу, смаргивая слёзы. Как же сильно я волновалась за неё.

— Это мой гость, милая! Кайлан, сколько лет… Как подрос…

Неотразимый с удивлением посмотрел на старушку и приподнялся, упираясь на здоровый локоть.

— Мы знакомы? — спросил он.

— Знакомы, наверное, ты не помнишь меня. Тебе было пять лет, когда ты заплутал в лесу, сбежав от отца. Мы с тобой целый день провели вместе… А потом ты вернулся домой и пообещал, что не забудешь старушку Хельгу. Но, видимо, забыл…

— Бабушка с золотым цветком, — улыбнулся Неотразимый.

Я ловко спрятала лезвие обратно в подошву обуви, пока знакомый незнакомец был занят и не наблюдал за мной, поднялась на ноги и поспешила к шейоду. Почему-то внутри появилась ревность. Хельга была знакома с Неотразимым и говорила с ним как с родным сыном. Конечно, я не была ей дочерью, но раньше мне казалось, что она считала меня таковой с момента знакомства, а теперь…