Он ухмыльнулся, обнажив идеально ровные белые зубы – разумеется, – и протянул ей пакетик с кислыми детскими конфетами, который она обронила.

– Зови меня Тейт Орлан Тейлор.

Фостер так сильно закатила глаза, что чуть не потеряла равновесие.

– О, извини, – притворно невинным тоном произнесла она. – Ты сказал, Баклажан? – Она покачала головой. – Нет, – поморщилась она. – Это что-то из огорода. Не угадала. Ты, должно быть, сказал Баклан. Да, скорее всего так.

– Что? Нет. Ты думаешь, я – дебил? Вовсе нет. Серьезно. Спроси кого угодно. Я не дебил.

– Я смотрю, красноречие – не твой конек.

Мимо пробежала колонна спортсменов, хрустя бутсами по дорожке, опоясывающей футбольное поле.

– Орлан! Погнали, бро! Тренер задаст нам жару, если мы не явимся вовремя.

– Да, иду! – крикнул им Тейт и медленно потрусил задом наперед, следуя в хвосте команды. – Эй, Земляничка, давай я тебе покажу, какой я не дебил.

– Господи! Не называй меня Земляничкой.

– Тогда скажи свое имя!

Она вздохнула.

– Фостер.

– Слушай, Фостер, мы всегда устраиваем вечеринку после нашей победы. А я буду на поле, и значит, мы обязательно выиграем. Я оставлю тебе свой номер телефона? Тогда ты сможешь узнать, где мы собираемся, и я докажу тебе, что я не дебил, а наоборот – классный парень?

– Сначала ответь на вопрос.

– Давай, Земляничка!

– Какая твоя любимая книга?

– «Спортс иллюстрейтед»[6]! – Он подмигнул.

– Ага, я так и думала.

На его щеках расцвел румянец.

Я бы на его месте тоже смутилась, подумала Фостер. Возможно, до него все-таки дошло, что он выглядит сущим дебилом – пусть даже и ястребом.

Тут он снова заговорил, и она решила, что его щеки окрашивает солнце, а не смущение.

– На самом деле мой номер очень легко запомнить. Слушай…

Фостер жестом остановила его.

– Не надо. Просто не надо. Даже если бы от этого зависела моя жизнь. Но в любом случае, удачи тебе там, Баклан. – Она отсалютовала ему и, развернувшись, направилась к секции сто двадцать пять и, громко топая, взобралась наверх по алюминиевым ступенькам.

Кора изучала хлипкую одностраничную программку, когда Фостер проскользнула на соседнее сиденье.

– Ты не поверишь, что сейчас произошло, – сказала Фостер, гоняя во рту горсть жевательных конфет «Скиттлз». – Я познакомилась с типичным тупым футболистом. Он пригласил меня с собой.

– На свидание? – Брови Коры взлетели на лоб.

Фостер фыркнула, в духе своей приемной мамы.

– Не так, как тебя приглашали на дискотеку или еще куда в восьмидесятые. Сейчас это выглядит по-другому: «Приходи в одно место, и если мне захочется, мы с тобой потусим, но если не захочется, я ведь официально не приглашал тебя на свидание, так что тебе и злиться не на что». Одним словом, убогая мальчишеская логика. – Она сердито сунула в рот еще одну конфетку и принялась выразительно жевать. – И я уверена, он просто хотел мне показать, какой он классный и что все в этой Мухосрани, штат Мизери[7], от него без ума.

– В последний раз тебе говорю: это Миссури, а не Мизери, – сказала Кора. – Но дискотека? Восьмидесятые? Ты серьезно? Малышка, тебе пора покончить с научно-фантастическими шоу и переключиться на программы по истории, чтобы не отстать от расписания. Если, конечно, ты хочешь получить школьный аттестат.

– Я много чего знаю о Второй мировой войне. Можешь проэкзаменовать меня, это хотя бы добавит несколько лишних баллов моей домашней работе по истории. – Фостер выдержала паузу, с надеждой ожидая, что Кора разрешит ей отдохнуть от скучных документальных фильмов.

– Ты не получишь дополнительных баллов за знание того, чего нет в учебном плане семестра. Стремиться к новым знаниям надо в любом случае, независимо от оценок.