– Сосредоточьтесь на энергетических волнах, – рявкнул я. – Вы чувствуете, что происходит? Мы можем соединять наши ранговые способности! Это синергия, о которой говорил Владимир!

Паучиха почти полностью протиснулась в проход, ей оставалось лишь пару раз дёрнуться. На лицах ребят выступила испарина, они покраснели как помидоры. Егор прикрыл глаза, разбрызгивая слизь направо и налево, а Маша стала целенаправленно направлять ворон так, чтобы на них попала эта слизь. В какой-то момент способности ребят слились в одну – вороны покрылись слизью от головы до хвоста, она срывалась с их чёрных крыльев огромными каплями. Я тоже врубил свою способность, но направил её не на паучиху, а на ворон – вокруг птиц появилась ярко-голубая аура. По моим ощущениям, мощность наших ранговых способностей увеличилась в несколько раз.

– Получилось! – радостно воскликнула Маша.

– Марк, ты умный, прям как моя мама, – похвалил меня Егор.

– На счёт “три” бьём по монстру! Целимся чуть ниже головы, туда, где начинается брюшко! – приказал я. – Раз, два… Три!!!

Мы дружно атаковали монстра – тот явно не ожидал, что слабая добыча окажет настолько яростное сопротивление, и не успел поставить блок. Наши объединённые ранговые способности оглушили его и нанесли значительный вред. Ярко-голубая аура Боли отвлекла паучиху, позволила воронам пробить брешь в её обороне, и в ту же секунду на монстра обрушился слизневый дождь. Фасеточные глаза, жвала и передние лапы полностью превратились в желе, и вороны с жадностью набросились на незащищённое хитином паучье тело.

Взбешённое шипение на секунду нас оглушило, и паучиха, наконец, вывалилась в коридор. Отмахнувшись от ворон, как от надоедливых мух, она поползла к нам, прихрамывая на передние лапы. Но меня это уже не беспокоило – я вычислил её слабое место.

– Ещё раз! – велел я ребятам. И одновременно с тем, как новая партия плотоядных слизневых ворон с ярко-голубой аурой полетела в сторону паучихи, я ударил по ней теневой способностью Воспламенение. Чёрное пламя прожгло насквозь тело монстра, на пол полились его внутренности. Однако со стороны казалось, что это сделали вороны, – пламя было невозможно заметить за их мельтешащими крыльями. Паучиха накренилась, её жвала в отчаянной попытке щёлкнули буквально у меня перед носом, и она рухнула на землю. Коридор содрогнулся, нам на голову посыпались камни.

– Нас завалит! – Маша испуганно оглядывалась, прикрывая глаза от поднявшейся пыли.

– Не успеет, – я подобрал аквамариновый кристалл и зелёнку, выпавшие из паучихи. – Трещина закроется раньше, и нас выбросит на поверхность.

Я был прав. Пространство зарябило, пошло волнами, вокруг закрутилась тёмно-синяя воронка, и нас швырнуло вверх. Мы очутились в знакомом бетонном бункере, только теперь здесь не было Трещины – лишь ровная земля, покрытая зелёной молодой травкой.

– Мы справились! – Маша от переизбытка чувств обняла меня и чмокнула в щёку, но тут же смутилась, отпрянула и сделала вид, что ничего не произошло. – Мы выжили!

– Пойдёмте на свежий воздух. Интересно, сколько времени прошло в реальном мире? – я толкнул дверь и шагнул наружу. Территорию перед забором освещал тусклый фонарь и лунный свет.

Ефрейтор и солдат стояли у ворот и разговаривали с директором Академии, Лысой и незнакомым мне стариком с белоснежными волосами. Оглянувшись на скрип двери, вся компания уставилась на нас. Виктор Викторович обеспокоенно хмурился, а Лысая недовольно поджимала губы. Седой старик не смог скрыть изумления, но через секунду его лицо исказила лютая ненависть. Он что-то прошептал, сплюнул, но, повернувшись к директору Академии, состроил взволнованный вид. Я бы даже сказал – скорбный.