– Ну все, довольно, – сказала наконец Мэри Поппинс. – Пора вынимать торт и жаркое из духовки.

И тут же, словно по волшебству, танец прекратился. Все остановилось. Майкл осторожно вынул противень из духовки. Джейн перевернула форму вверх дном, вытряхнула торт на тарелку – так, что нижняя его часть оказалась сверху, и покрыла его взбитыми сливками.

– Замечательно! – воскликнула Мэри Поппинс. – Предлагаю впредь называть это блюдо не Вверхтормашковым тортом, а куличом «Шиворот-Навыворот».

– Ну вот, одно дело сделано! – сказала Мэри Поппинс, заметая мусор на совок и отставляя щетку в сторону. Она обвела довольным взглядом пол кухни, на котором не было видно ни пятнышка.

– Мэри Поппинс, – позвал Майкл, заметив, что она повязывает чистый белый передник, – как думаете, кто сегодня придет?

– А почему кто-то должен прийти, хотела бы я знать?

– Потому, – отозвалась Джейн, – что нам нужна помощь в приготовлении обеда.

– Сегодня мы не нуждаемся в помощи, – ответила Мэри Поппинс. – Мы будем готовить несложные блюда – гамбургеры, зеленый горошек и шарлотку.

– Звучит заманчиво! Можно войти? – донесся от двери чей-то голос.

Все обернулись и увидели маленького пухлого старичка в сюртуке и мешковатых брюках. Его длинная седая борода спускалась до пояса.

– Мистер Твигли! – вскричали дети.

– Кузен Фред! – воскликнула Мэри Поппинс. – Как ты здесь оказался?

– Дорогая Мэри, входная дверь была открыта, а на половичке спал какой-то молодой человек. Так что я просто перешагнул через него и вошел.

– Скажите, а сегодня ваши желания будут исполняться? – задал вопрос Майкл.

– К сожалению, нет! Это происходит только в новолуние, после второго дождливого воскресенья, что идет после третьего мая. Так что я не смогу пожелать, чтобы обед приготовился сам собой. Но зато я могу вам помочь его готовить.

Мистер Твигли взял вилку и слегка пробежался по ней кончиками пальцев. Послышалась музыка.

– Боюсь, Фред, нам нужна более серьезная помощь, а не только музицирование на вилках.

– Еще бы! – согласился мистер Твигли и поднес к губам ложку, словно флейту. Раздалась тихая мелодия.

пропел он дрожащим тенорком, потом добавил: –

пропел Майкл, подражая мистеру Твигли. –

издала нежную трель Мэри Поппинс, затем добавила: –

пропела Джейн высоким сопрано.

пронзительными детскими голосками отозвались Джон и Барбара.

Так все они пели и готовили обед. Мистер Твигли извлекал мелодии из всего, к чему только ни прикасался. На двух крышках от сковородок он играл, словно на литаврах. Он взял венчик для взбивания яиц и принялся дергать за проволочки, как за струны гитары. Он стучал по дну кастрюль кулаком, будто по барабанам. Он заставлял ножи звучать как скрипки, а столовые ложки – как ксилофон. Когда наконец гамбургеры были готовы, а румяную хрустящую шарлотку вынули из духовки, мистер Твигли торжественно затрубил в стебелек сельдерея.

– Великолепно! – провозгласил он с такой гордостью, словно сам приготовил всю еду. – У меня появилось одно желание!