Вот тут-то ректор Дивальди не на шутку призадумался.

– Иногда аристократические семьи посылают со своими отпрысками опытных слуг, замаскировавшихся под студентов. Нередко студенты, чьи личности были украдены, мертвы. Сможешь опознать нападавшего?

Я кивнула.

– Я тут сегодня утром с Камиллой Арджентроуз поссорилась. Она обещала, что мне вот это все с рук не сойдет. Может, сначала ее окружение проверить?

– А с ней ты как умудрилась поссориться?!

– С этой гнилой девицей, гнобящей сестру от первого брака? Конечно же я встала на сторону Бьянки Арджентроуз! Она миленькая.

Если бы Бьянка услышала, как я называю ее миленькой, она бы точно зарделась от смущения. Из-за гадкой Камиллы она явно чувствовала себя недостойной быть ровней другим членам семьи и иметь все то, что имели они. В том числе друзей. Из ее рассказа мне показалось, что она себя совсем не ценит и надеется стать «нормальной», когда получит достойный ее фамильного рода ранг мастерства.

Синдром отложенной жизни... вроде бы это так называлось.

Мои художественные навыки оставляли желать лучшего, но все же я взяла листок с карандашом и нарисовала нападавшего по памяти так, как могла. Затем ректор Дивальди перерисовал мое убожество в художество, и у него обнаружился недюжинный талант. За такой портрет можно было бы даже деньги взять.

– Завидую... – протянула я. – В смысле, вы классно рисуете. Мое уважение!

Ректор Дивальди только посмеялся над моей непосредственностью перед тем, как очень сильно о чем-то задуматься, пристально глядя на финальный вариант получившегося фоторобота.

– Ты уверена, что это именно тот юноша? – переспросил у меня ректор Дивальди и посмотрел глаза в глаза.

– Вы знаете, кто он такой? – спросила я, уверенно кивнув. Все это время, пока ректор Дивальди рисовал, я стояла у него за спиной.

– Простолюдин из компании Камиллы Арджентроуз. Кто бы мог подумать, что эта благородная леди способна на такие низкие поступки?

Вопрос явно был риторическим. И в то же время у меня остался вопрос, почему ректор Дивальди так легко поверил мне, что на меня было совершено покушение? Словно видел записи видеонаблюдения. Или кто-то с хорошей репутацией и полным доверием был свидетелем и поручился за меня. Но я не собралась задавать этот вопрос вслух. Просто чувствовала, что не надо.

– Хм. Она действительно очень красивая, но... она мне не понравилась с первого взгляда. Меня передернуло от ее высокомерного вида. В тот раз она подошла ко мне, чтобы понятно объяснить, что мне не стоило приближаться к Бьянке Арджентроуз, если не хочу попасть в неприятности.

Из кабинета ректора меня забрал Син Лаграйд. Он был назначен моим опекуном, так что вызван был именно он, а не куратор. Что касалось госпожи Ольхон, то и с ней было не все гладко. Я понятия не имела, чем кончился для нее выговор от ректора Дивальди, и какие последствия имело произошедшее конкретно для нее и в целом для всех.

– Натворила ты делов, Ида, – попытался разрядить обстановку Син Лаграйд, только мне было не до его успокоительных слов.

– То есть это я виновата, что тот г... мерзавец попытался ударить меня кулаком в лицо?! – наехав на Сина Лаграйда с возмущениями, я почувствовала себя немого лучше, хотя использовать его для слива негатива было неправильно. – Прости, я не хотела. Ты вообще, наверное, не в курсе, да?

– Знаю, – вздохнул он. – Информация, что ты оказалась магическим мечником и полубогом огненного типа уже распространилась не только в академии, но и далеко за ее пределами.

Я встала, остолбенев.