Я побежала на кухню, улыбаясь своим мыслям. На входе врезалась в Мушта, который довольный стоял и крутил рыжий ус:
— Попалась! — схватил меня за руку, притянул к себе и сжал в объятьях.
— Отпусти, а то...
— Что? Закричишь? — он громко рассмеялся, прижал меня сильнее и начал целовать шею. — Через месяц женюсь на тебе и ты мне покоришься. Я люблю таких усмирять.
В этот момент его кто-то толкнул в спину и он обернулся. За спиной стоял поваренок с ведром помоев:
— Что встал? Ай не принц, чтоб обходили!
Офицер отпустил меня и повернулся к мальчишке, а я прошмыгнула в коридор и пустилась бегом на кухню. По дороге вспоминала его слова и меня аж передернуло от отвращения.
“Что ж вы липните ко мне все? Рыжий этот, Грегори.”
На кухне было жарко. Пар поднимался от котлов висящих на цепях над огнем. Рядом пристроили небольшую печь для выпечки, в ней тоже горел огонь. Повар и те, кто здесь работали, постоянно вытирали пот, потому что хоть и были сверху открыты все окна, все равно жар не покидал эту комнату. Трубы от печек шли вверх, обогревая покои короля и королевы зимой.
Густав не жалел нам еды, накладывал щедро, но я половину откладывала назад, стоило ему отвернуться, потому что жалко было выбросить животным. Те дни, пока мы голодали с моей служанкой в пути, научили это ценить. Он отрезал нам хлеб, вяленое мясо и завернул в салфетку какие-то сладости, похожие на рахат-лукум.
— Откуда он у вас? — прошептала я, увидев, что он прячет для нас.
— Новые купцы сегодня приехали. Передали на стол для короля. Он не отравлен, не бойтесь, уже все проверили.
Я видела такие сладости при дворе, в детстве. Нам передавали посланники с других земель деревянную шкатулку с этими сладостями. Мне они очень нравились.
Однажды на мой День рождения привезли такие сладости с орехами. Это был самый большой подарок для меня. Мы его разделили с братом и я свою часть съела с Арнелией, своей подругой. Вспоминая детство, я смахнула слезу, от того, что это было уже давно.
— Что случилось? — Густав внимательно на меня смотрел — тебя кто-то обидел? Ты только скажи и я его перестану кормить!
— Нет, просто вспомнила свою маму и отца. Их больше нет со мной, вот и заплакала.
— А, ну ладно. Не грусти. Иди, Мария тебя ждет и обед остынет.
Я кивнула и аккуратно понесла все в домик к знахарке.
Мы пообедали и принялись за угощение. Травница, радовалась как ребенок. Ведь не всегда можно попробовать сладости с королевского стола. Густав, конечно, очень сильно рисковал. Нельзя брать то, что было предназначено королю и королеве. За воровство он мог и сесть в тюрьму под крепостью, но ради любимой он шел на все эти ухищрения, а мы наслаждались угощением.
Вечером, после работы, я зашла в швейную и предупредила девочек, что мы завтра пойдем за земляникой. Они очень обрадовались, потому что найти полянку с ягодами — это большая удача, так как местные жители с поселка все, что попадалось в лесу, собирали и несли к себе в жилище.
Мы закончили развешивать сушиться на чердак пучки и я принялась перетирать в мазь кашицу из трав от шрамов и ран, чтобы они быстрее заживали у раненых, когда раздался стук в нашу входную дверь. Мария пошла открывать. В комнату травницы вошел наряженный повар. Он смущенно улыбался, когда развернул полотенце и там оказался небольшой кузовок с черникой. Густав протянул его свой зазнобе и прошептал:
— Вот у крестьян выменял для тебя.
Мария зарделась, опустила глаза и засмущалась окончательно, тогда он медленно наклонился и поцеловал ее в щеку.