А Волков в тот момент задумчиво барабанил пальцами по рулю, стоя в пробке на светофоре. Голова его была забита мыслями о женщине, которая так неожиданно поступила к нему на лечение – Даше Исаеве. Доктора не покидало чувство ответственности за неё, потому что она была очень похожа на его дочь. Те же каштановые волосы, глаза, миловидное лицо. Мужчина грустно посмотрел на фотографию дочери, которая всегда была в машине с ним. Это единственное, что напоминало о ней: девочка погибла десять лет назад, и только чудо им с женой помогло пережить это горе. Как же Волкову хотелось вылечить пациентку, чтобы хоть у неё всё в жизни сложилось хорошо…

К сожалению, Волков знал, что есть такие пациенты, которым нельзя помочь уже ничем. И он очень надеялся, что Даша Исаева к ним не относится.

***

Все утро Дашу занимали мысли о вчерашнем... сне? Или это были галлюцинации? Она потёрла виски, надеясь избавиться от ноющей головной боли. У всех пациентов клиники сейчас процедуры и сеансы терапии, у неё же выдалось свободное утро. Поэтому она сидела в общей гостиной перед книгой, но не могла читать спокойно, не получалось сосредоточиться. Всё думала о Богдане и его словах. Конечно же, он был ненастоящий, это Даша знала прекрасно, после обморока ей что-то привиделось, только и всего. Но не понимала, почему нельзя доверять доктору? Он ведь пытается помочь!

Она так и сидела, размышляя о том, что случилось. Решила, что надо будет рассказать об этом Богдану, потому что Волкову боялась говорить. Опасалась услышать, что ей становится хуже.

— Исаева! — Даша тут же обернулась. Её позвал тот самый вечно хмурый и занудный санитар, Альберт Степанович. Женщина в ответ в немом вопросе приподняла бровь. — Тебя ждут в комнате для посещений.

— Кто? — Даша искренне удивилась.

В последнее время её мало кто навещал, да и она никого не ждала. Санитар не потрудился дать ответ, лишь махнул рукой, мол, за мной. Даша закрыла книгу, предварительно загнув уголок, и пошла вслед за санитаром на первый этаж.

Близкие родственники имеют право навещать пациента в палате, если он лечится в общем крыле, а не в том, где лежат агрессивные или опасные для себя и общества. А все остальные могут лишь повидаться в комнате для гостей. Хотя, по решению лечащего врача, даже если ты спокойный и не буйствуешь, могут запретить выходить к посетителям. Тогда увидеться можно только в палате с родными, если у них есть подтверждающие документы.

Комната для посещений выглядит, как общая гостиная, но побольше. У стены два дивана и кресла, в центре несколько столиков и стулья. Напоминает маленькое кафе, автомат с закусками и кофе, правда, пациентам запрещено к нему подходить. Как всегда, здесь находятся несколько санитаров — следят, чтобы пациенты вели себя хорошо. Альберт Степанович оставил Дашу в комнате и ушёл, а та, оглядываясь, пыталась понять, кто же к ней пришёл.

— Даша!

Не успев ничего понять, Даша оказалась в крепких объятиях Киры. Так вот кто приехал! На глазах появились слёзы радости, когда Даша обняла сестру в ответ. Она осознала, что ужасно соскучилась! Словно не виделись тысячу лет. В последний свой приезд Кира рассказывала, что разводится с мужем, и ей нужно немного времени, чтобы снова встать на ноги с сыном. Поэтому они жили у родителей какое-то время и вот, наконец, вернулись.

— Я так рада тебя видеть! — прошептала Даша, когда сестра, наконец, отпустила её.

Даша приметила, что Кира выглядела просто отлично, гораздо лучше, чем в прошлый раз. Не такая разбитая из-за развода и прочих неурядиц в её личной жизни. Кажется, жизнь у неё и впрямь наладилась. Женщины уселись за один из столиков. Кира неприкрыто интересовалась, как у сестры здесь дела, Даша охотно рассказывала ей всё. Ей она точно могла доверять. Кира слушала, не перебивала, иногда качала головой.