На следующий день беседа продолжилась уже после полудня: Быстрица с утра разгружалась-загружалась даже не в порту, а плавучих, явно временных сходнях у какого-то прибрежного села или деревни. А я, стоя у перил корабля, разглядывал суету и прикидывал, что до Золотого, столичного города, осталось дней пять плавания. Ну и какие-то умозрительные планы строил, хотя, скорее всего, в пользу бедных.

Я после отплытия от сходен подошёл к капитанской клетушке, получил первые килограммы лапши на уши, как вдруг Млушер замолчал, нахмурился и уставился в сторону. Проследив за его взглядом (достало дёргать головой, как припадочный, блин!), я заметил здоровенную лодку, ну или ещё какую шлюпку. С десятком человек на вёслах эта калоша рассекала речные воды на весьма приличной скорости, точно побыстрее Быстрицы.

– Стоять, рыбьи дети! – заорали с калоши. – Стоять, а то пожалеете, клянусь Идом!

– Нидорка, пескарём в трюм, пусть стопорят колёса! – рявкнул капитан на юнгу, который, как по волшебству, исчез.

– А это вообще кто? – поинтересовался я, готовый к каким-то речным пиратам или ещё чему-то такому.

– Это, почтенный видом, владетельный хозяин окрестных берегов и острова, судя по ладье, – сообщил капитан. – Только лицо незнакомое, – с некоторым напряжением сообщил он.

Дальше по реке и вправду был какой-то остров, с какой-то застройкой. Детали я разглядеть не мог, но слегка напрягся. Практика всей моей жизни показывала, что бандиты при звании-должности для жертвы бандитизма гораздо неприятнее, чем бандиты просто. А вот как тут – чёрт знает, вроде и не те расклады, но, с другой стороны: были те же бароны-разбойники в истории. Да и чинуши в трактире очень выразительно и понятно “не поднимали тему” безобразий владетелей, что весомый фактор. В общем, на всякий случай, подготовился: начал внутренний, без внешних проявлений, оборот. Но и не слишком сильно волновался: нахмуренность капитана была не разряда “всё, звиздец”, а типа “опять траты”, как-то так.

Ну а что стрясут с его купеческой морды что-то там “за проезд” – меня не слишком волнует. Главное – чтобы не с меня.

Тем временем лодка, которая ладья, приблизилась к борту Быстрицы, и на палубу высоким, изящным, я бы сказал, невозможным для человека прыжком (что, в общем-то, так и было: прыгнувший был явным териантропом, а не просто владеющим) взобрался парень. Лет ему было не больше двадцати, жидкая бородёнка в три волоса, усы в те же три волоса на каждую сторону задорно торчали. Одет кожу и меха, шапка с меховой опушкой, а мех, по-моему, был бобровым или что-то типа того: очень уж гладким был, аж лоснился.

– Я – Радонар Дабар, новый владетель Тихой Заводи! – громко, дискантом, с видом владыки Вселенной, пропищал этот парень.

– Здравия вам, уважаемый Дабар, – поклонился капитан, как и его команда, высыпавшая на палубу.

Я же просто промолчал, стоя в сторонке. Я – особо почётный пассажирогруз Быстрицы, со всякими дабарами и прочими левыми типами расшаркиваться не намерен. Да и вообще: есть у меня подозрение, что само “владение” именно рекой – существует исключительно в воображении этого мальчишки.

Парень обратил внимание на отсутствие от меня поклонов, морду скривил, гневно уставившись. А я на него поглядывал краем глаза и любовался видами (на самом деле – бегал глазами, чтобы хоть что-то более-менее отчётливо видеть). Зырканье на меня привело к тому, что парень нахмурился и зыркать перестал, хоть губищщу оскорблённо скривил. Видимо, как и я в нём, почувствовал владетеля и, следовательно, решил не “нарываться”. При этом мой остранённый вид сынтерпретировал верно, в смысле того, что я в его дела лезть не буду, и переключил внимание на капитана.