Накинув на плечи халат поверх длинной ночнушки, я на цыпочках понеслась на второй этаж.

– …я не должен тебе ничего объяснять, – услышала я обрывок фразы, произнесенной Мао злым тоном, и сразу замерла на последней ступеньке, даже задержала дыхание.

– Она имеет право знать, – голос же у Шантаэра был недовольным, но, видимо, отступать он был не намерен, – ведь это напрямую касается и её, её будущего. Ты несправедлив.

– А я когда-то заявлял, что поступаю справедливо? Я всегда поступаю только так, как считаю нужным и как я считаю правильным. Уж за столько лет подле меня ты должен был это прекрасно понять и уяснить.

Интересно, а разговор сейчас обо мне идет или о ком-то другом?

– Твои принципы заслуживают уважения, Маору, но…

– Ты будешь меня учить? – голос демониона опустился до шипящего шепота, в котором легко можно было различить нескрываемую и клокочущую ярость. – Не стоит даже начинать. Я прав и точка. Если же я узнаю, что ты ей что-то рассказал или хотя бы просто намекнул – я тотчас отправлю тебя обратно.

– Ты не прав, – дослушав его, с нажимом произнес Таэр. – Я не расскажу, но не потому, что боюсь сейчас твоего гнева, а потому, что я не в праве вмешиваться в…

– На этом и закончим этот бессмысленный разговор, – оборвал его демонион. – Завтра сюда прибудут учителя для мелких охламонов. Понаблюдаешь за ними, и кто тебе не понравится, не вызовет доверия или окажется не слишком квалифицированным – сразу отправляй назад, не спрашивая меня. И не забудь им основательно память подчистить перед этим. Мне не нужно, чтобы кто-то лишний узнал об этом доме. Всё понял?

– Да. Понял.

– Отлично, – поставил точку Мао в разговоре, и после этого в замке опять воцарилась умиротворяющая тишина.

И всё-таки о чем они беседовали. Точнее, о ком? Обо мне? Если так, то что тогда скрывают эти двое от меня, и что мне нельзя рассказывать?! Вот интриганы! И ведь Мао да и Шантаэр были сейчас предельно серьезны. Не услышала я в их голосах даже намека на шутки или подколки.

Блин! Что же они скрывают? Спросить об этом Таэра? Если разговор был не обо мне, то, может, хотя бы он намекнет. А может, там про какую-то подпольную невесту Маору говорили… Но тогда всё равно получится, что я раскрою себя в том, что я подслушала, пусть и ненароком, их беседу.

Ой, всё! Хватит себе голову морочить лишним. И Шантаэра подставлять тоже не стоит: знает он или нет, про меня это или нет – не важно. Он обещал, что не будет рассказывать, и значит я не вправе спрашивать.

Потоптавшись ещё немного на ступеньках, я пригладила волосы и летящей походкой, с легкой улыбкой, как ни в чем не бывало преодолела оставшееся расстояние до коридора и буквально туда впорхнула.

Шантаэр сидел на своем «посту», в кресле прямо посреди коридора между комнатами детей, и с хмурым выражением на лице разглядывал светильник, висящий напротив. Увидев меня, он сначала вздрогнул, а потом ещё больше нахмурился и закатил глаза.

– О, предводительница пришла. Решила добить меня, чтобы не мучился?

Я даже опешила. За эти дни Таэр впервые со мной так разговаривал. У нас успели установиться хорошие, доверительные отношения. А тут опять тот же взгляд и недовольство, которым он меня «одаривал» в первые дни нашего знакомства.

– Я пришла тебя отпустить отдохнуть, – я смогла удержать улыбку на своем лице и не выказала ни единого признака обеспокоенности. – Так что сходи прогуляйся. А я посижу тут, послежу за малышами.

И, видимо, керр’эр’иру стало стыдно за свои слова, поскольку он сначала насупился, а потом, вздохнув, произнес: