– Но это не все, – сказал Хранитель, – это только начало великого соединения. Когда наступал момент особой любви и близости, а это происходило, когда души уже были очень близки в своем слиянии, они ехали сюда. Смотри.

Передо мной распахнулось пространство. Замирая от увиденного, я просто тонула в новых чувствах. Как передать это состояние? Не знаю даже. Их обнаженные тела ласкали друг друга на камнях, на которых в нашей реальности лежало мое тело, а я все это видела во времени глазами моей души. Они настолько нежно, страстно и красиво любили друг друга, что их тела становились прозрачными от того света, которым сияли их души. Женская душа раскрывалась настолько ярким и мощным светом, впитывая в себя мужскую душу, что даже стоял гул, и его можно было услышать, если прислушаться. Свет кристаллов острова активизировался, и из розового сияния постепенно переходил в нежно-голубое. Когда свет сливался с энергией двух танцующих в любви душ, то становился прекрасно фиолетовым. Яркие вспышки вызвали у меня сильное волнение.

Одна душа входила в другую. Я могла лишь догадываться, что они чувствовали. Это состояние невозможно ни описать, ни передать. Земля и Солнце, как дух Великой Божественной Матери и Великого Божественного Отца, раскрывали через свое соединение их любовь. Внизу я уже не видела тел – одно сияние. Наверху в полном духовном сиянии на моих глазах родилась одна большая душа, и за минуту Солнце словно растворило ее в себе. На том месте, где были они, остался большой кристалл. В нем она сохранилась розовыми капельками, а он белыми. Все, что осталось от их тел. Как? В изумлении я лишь успела вскрикнуть и опять провалилась.

– Эля, Эля! – услышала я словно из глубокого колодца и нырнула туда. А там маленькая белокурая, словно солнышко, пятилетняя девочка, выбегающая из бабушкиного дома. «Это же я!» – удивилось мое сознание. Там, на горе за рекой, бабушка не может согнать в кучу всех коров. Я вижу, как ей тяжело, коровы разбегаются по полям с пшеницей, дождь, и бабушка путается в этих колосьях. Чувствую её досаду и бегу навстречу, чтобы помочь. Сердечко просто выскакивает из груди, так жаль бабушку, а впереди водная преграда. Вроде небольшая речка, но мне по пояс. Я бегу и думаю о бабушке. Река – это неважно, переплыву как-нибудь, может быть, по камням пройду. Подбежав к берегу, быстро соображаю и кидаюсь в нее, не думая о преграде под ногами.

Вдруг словно рука один камень, другой, я не вижу, но всем сердцем ощущаю их там, а может, показались камни, уже неважно. Все происходит так быстро. Река уже позади. Мчусь бегом, чтобы собрать этих коров в кучу. Вот он, страшный бык, которого боятся все дети, и даже взрослые мальчишки. Что ж ты, лобуряка, думаю, мою бабушку так изводишь! Ой, вспоминаю, я же без палки… Ну и что! Сразу мысль: «Я руками буду размахивать и напугаю». И снова бегу. Догоняю быка вредного, кричу ему: «Ах ты вредный, а ну к стаду иди!» Он смотрит на меня оторопевший. Я, размахивая изо всех сил руками, бегу на него. Бык развернулся и медленно побрел в сторону стада.

И вот я уже бегу за другими коровами, вот уже всех и согнала, уже все у реки пьют воду. Смотрю на бабушку: «Как же я люблю тебя! Устала, бедненькая!» Подхожу к ней, целую ее руки, все в мозолях, она меня обнимает, целует волосы, гладит. Я так счастлива от ощущения ее любви и ласки. А она мне шепчет: «Дитино моя, добре сердце маешь!» Я чувствую её любовь, она, как поток тепла, заполняет мою душу. Мои слезы текут по пухленьким детским щечкам, слезы счастья. «Как же я рада, что хоть чем-то смогла быть тебе полезной, моя любимая!» Грязными кулачками вытираются слезы с лица, и я очень горжусь собой, что смогла помочь. Прижимаюсь к бабушке, она замирает. Чувствую ее нелегкую думу. Она смотрит очень далеко, наверное, свое детство вспоминает, отца, мать.