– Я все же задам тебе, папа, наболевший в ходе твоей пламенной речи вопрос: при чем тут Виктория? Она же не дочь тебе и не член семьи, – не сдается Марк.

Я буравлю его яростным взглядом. А он специально на меня не смотрит, хотя  всё чувствует. У него уже пиджак дымится от этого взгляда. Мало того, что он меня лапал, так еще и пытается с работы выгнать!

– А она мне нравится, – хмыкает шеф. – Порода у нее такая пробивная, упрямая,  – он сжимает кулак и машет им в воздухе. – Не сегодняшняя порода. Девки нынешние все на готовенькое хотят. А Вика у нас все сама. Уважаю я таких! У  меня дочери не было,  а  я очень хотел. И если бы была, то вот такая бы и родилась, – он с улыбкой смотрит на меня. – Поэтому я ее воспринимаю, как члена семьи.

Краска заливает мои щеки. Приятно, когда тебя хвалят. Но спасибо вселенной, что шеф не мой папа. В одном он прав: мы похожи. Потому в одной семье не ужились бы.

– Да, папа, – Артем вытягивает ноги и разваливается на стуле полулежа. – Хороший ты нам сюрприз приготовил. Прямо шведская семейка!

Ну спасибо, что как дочь. А не как всегда! Обычно ты к молодым и красивым женщинам испытываешь совсем другие чувства.

– Ты за языком следи! – благодушие вмиг слетает с Кинг Конгыча и глаза начинают метать молнии. – Пока вы там по Европам-опам  катались, Вика тут махалась. От портье до управляющей доросла. Языки учила.  Ночами не спала. От гостей наших терпела много чего. У них же тараканы в башке стадами ходят! Мне в свое время хороший человек шанс дал. А я ей дам. А без шанса я бы так водилой у братков и остался.  Не то, что вы: с рождения сразу в подгузники "Версаче" зады паковали. Так что не жужжите! Вот такой я с бабами: или девушку станцую, или одарю. Добрый я сильно!

– А главное: скромный, – ехидно замечает Артем.

– Правильно говоришь, сын. Скромняга я и симпатяга, – довольно рокочет Кинг Конг.  – Короче, к делу: сегодня приезжает крупный инвестор.  Я когда узнал, во сколько оценивается его капитал, мне в первый раз в жизни захотелось сменить пол и выйти за него замуж. Вам его нужно облизать с ног до головы, чтобы он вложился в отель. Так что сегодня и посмотрим, как справитесь. Ну чего сидим? Встали и пошли работать! Дети мои, об одном прошу: не облажайтесь! Папе на старости лет очень нужна вкусная кашка!

– Да ладно вам, – возражаю я. – Какая кашка? Вам всего пятьдесят пять вчера стукнуло. Вы еще жениться можете.

– Тьфу на тебя, тьфу!  – Кинг Конгыч испуганно стучит по деревянному столу. – Осень наступила, отцвела капуста. У меня пропали половые чуйства.  Теперь только бизнес, и больше ничего!

– Поняла вас, шеф, – я активно тру нос, пытаясь сдержать улыбку, потому что вижу, что Кинг Конгыч не шутит, хоть и отвечает в привычной ернической манере.

При упоминании женитьбы у него сразу весь румянец с лица сошел. Что вполне понятно, если учесть, сколько денег и нервов ему стоили предыдущие разводы, о чем он мне неоднократно говорил.

– Я просто хотела спросить, кто этот инвестор.

– Очень известный израильский бизнесмен Эйтан Шор, – охотно поясняет шеф. – Из наших бывших. Ребенком его в Святую Землю увезли.  Кое-что ему там снизу, конечно, обрезали, – Сан Саныч складывает пальцы ножницами и чикает себя в районе живота. – Зато, в качестве компенсации, кое-что сверху пришили. Это я сейчас про кошелек.  По-нашему он болтает, как мы с тобой.  Мужик по натуре строгий, но справедливый.  Любит, чтобы все как швейцарские часы, понимаешь, работало.  Тип-топ и чики-пуки! И не скупой, кстати. Так что если вложится в отель, то всем будет хорошо.