– Да ну! Момент…

Девушка полезла в белую дамскую сумочку, с которой пришла (бумаги, лежавшие в пакете, она уже куда-то пристроила), и достала оттуда простую деревянную шкатулку. Однако внутри она была обита красным бархатом, на котором лежал срез изрядно пожелтевшего от времени рога. Пластина была толщиной не более пяти миллиметров.

Глеба удивил ее цвет: наружный слой костного вещества был черного цвета, а сердцевина – алого. Между ними шли кольца, как на срезе дерева – от угольно-черной до светло-серой окраски, которая ближе к центру постепенно приобретала розоватый оттенок.

– Что это? – спросил он.

– То, что, по вашему мнению, не существует в природе! – торжествующе изрекла Дарья. – Это кусочек аликорна.

Глеб весело рассмеялся.

– Надеюсь, вы не собираетесь толкнуть мне по сходной цене этот ваш «раритет», – сказал он, продолжая смеяться. – У меня нет такой суммы, чтобы расплатиться за столь «ценный» экземпляр.

– Ничего я не намерена продавать. Это во-первых. А во-вторых, зря вы смеетесь. Я могла бы побиться об заклад, что перед вами и впрямь аликорн. Но это будет нечестно. Ведь, как говорится, из двух спорщиков один – тот, кто не понимает, о чем идет речь, – дурак, а второй, хорошо ознакомленный с предметом спора, – подлец. Мне не хочется примерять на себя одежды подлеца.

– Понял. Спасибо, что пощадили мое самолюбие. Но я требую доказательств.

– Это не вопрос. У вас есть дома какой-нибудь яд в жидком виде?

– Кроме водки, ничего, – пошутил Глеб. – И потом, я не женат, тещи у меня нет, так что травить некого.

Девушка улыбнулась и сказала:

– И все же, подумайте.

– Ну разве что средство для чистки унитазов. Это, конечно, не смертельный яд, но пить его точно не рекомендуется.

– Налейте эту жидкость в два стакана. На треть.

– Бу сделано…

Спустя несколько минут Глеб принес стаканы с зеленоватой жидкостью.

– А зачем вам нужно два стакана? – спросил он с недоумением.

– Для чистоты эксперимента, – ответила Дарина-Дарья. – Это слоновая кость? – Она взяла со стола крохотную резную фигурку буддистского божка.

– Да. Конец девятнадцатого века.

– Вам сильно его жалко?

– Чтобы потрафить вам, я готов, как тот сказочный Иван-дурак, прыгнуть в котел с кипящим молоком.

– Вам это не требуется, – кокетливо ответила Дарья. – У вас и так все вэри гуд.

– Эх, жаль, что я не записываю наш разговор! Было бы что на пенсии слушать и вспоминать, пуская слезы умиления.

Дарина-Дарья рассмеялась зовущим грудным смехом, но тут же ее лицо приобрело серьезное выражение.

– Тогда смотрите, – сказала она.

И девушка бросила божка в один стакан, а срез рога – в другой.

Глеб глазам своим не поверил. Жидкость в стакане с кусочком рога вдруг забурлила, вспенилась, перехлестнула через край… Бурная реакция длилась минуты две. Затем все утихло, лишь стакан стал теплым. Что касается нетцке[64], то божок мирно блаженствовал на дне стакана – наверное, решил, что купается в озере с зеленой водой.

– Можете даже попробовать на вкус, – сказала Дарья. – Цвет жидкости, конечно, не изменился, но это уже не ядовитое средство для чистки унитазов, а подкрашенная вода, которую можно пить.

– Нет уж, спасибо, пробовать я не буду. Но вы почти убедили меня. Можно, я рассмотрю этот срез поближе?

– Пожалуйста.

Тихомиров-младший взял сильную лупу и какое-то время внимательно разглядывал кусочек рога с необычайными свойствами. Пока Глеб смотрел, в его душу начали вползать сомнения: а что, если это просто трюк, коих немало в репертуаре иллюзионистов, и не только профессиональных? Но зачем нужно этой девице вешать ему лапшу на уши?