Манипулятивность детского поведения и репрессивный характер детского языка воплощается также в «железобетонной логике», которой соответствует известное латинское выражение «кви про кво» (qui pro quo – «кто вместо кого», «одно взамен другого»). У взрослого возникает сперва недоумение, затем непонимание, а потом и словесное бессилие. Хорошую иллюстрацию находим в романе Нелл Харпер Ли «Убить пересмешника».

«Пришёл из школы Джим и сразу спросил, чтó это я жую и где столько взяла. Я сказала – нашла.

– Что найдёшь, есть нельзя.

– Так ведь я не на земле нашла, а на дереве.

Джим недоверчиво хмыкнул.

– Нет, правда, – сказала я. – Вон на том дубе, который поближе к школе.

– Выплюнь сейчас же!

Я выплюнула. Всё равно в жвачке почти уже не осталось никакого вкуса.

– Я полдня её жую и ещё не умерла, меня даже не тошнит.

Джим топнул ногой.

– Ты что, не знаешь, что те деревья даже трогать нельзя? Помрёшь!

– Ты ведь тогда тронул стену!

– Это другое дело! Иди полощи горло сейчас же! Слышишь?

– Не хочу, тогда весь вкус во рту пройдёт…»

Перед нами не просто строптивость, но типичнейший образчик детского мышления и детской речи. Так, если для старшего брата значимо понятие «неизвестная пища» (= подозрительная, опасная, непригодная к употреблению), то для младшей сестрицы актуально понятие «известное место» (= вызывающее доверие ко всему, что там находится). В детской головке моментально выстраивается (псевдо) логическая цепочка: жвачка обнаружена не на земле, а на дереве – дерево растёт неподалёку от школы, а не где-то далеко – значит, можно жевать.

Конец ознакомительного фрагмента.