Возле остановки стоит палатка. Вокруг нее крутятся несколько женщин, раздают какие-то листовки. По-моему, скоро выборы… я не слежу за политической жизнью, но что-то я такое слышала, припоминаю. Начнется… обклеят все остановки, билборды счастливыми и сытыми рожами, обещающими небо в алмазах… но как только их изберут, у них сразу появится +100500 причин не исполнять свои предвыборные обещания.

Тетенька, агитирующая за одного из кандидатов, видит, что на островке прибавилось количество «неолистованных» людишек, разгоняется и летит к нам, не обращая внимание на проливной дождь.

-На, - сует мне в руки листовку.

Хочу отказаться, но она уж больно настойчива. Наверное, ее зарплата прямо пропорциональна количеству розданного материала. Следующей на «раздаче» стоит бабулька, она берет листовку и принимается причитать:

-А рожа-то у вашего кандидата бандитская, - что она там смогла рассмотреть при свете фонарей, вопрос, - обещают, обещают, а что сделали для нас, пенсионеров?

-Что пообещает, то и сделает! Рожа вам его не нравится! А вы свою видели?! – о, начинается… Заступается тетенька за «честного» кандидата. Сейчас закудахчут. И что глотки рвать, когда проплаченный кандидат и так попадет туда, куда нужно. Обычного дворника никто не выдвинет…

Бабулька толкает меня в бок, вовлекая в разговор, но тут на горизонте показывается мой автобус. Комкаю листовку, хочу выкинуть в урну, но хлынувшая из-под навеса толпа несет меня прямо в открывшиеся двери автобуса. Сую ее в карман и счастливая, что меня усадили на «места для детей и инвалидов», забываю о ней.

Благополучно добравшись до общаги, скидываю мокрое пальто и готовлю себе нехитрый ужин. Глаза слипаются, но правильно воспитанная мамой девочка все-таки поднимает зад и начинает приводить в порядок свои вещи. Мою обувь и ставлю на батарею, струшиваю с пальто остатки воды и вешаю его аккуратно на тремпель так, чтобы оно просохло до утра.

Из кармана торчит смятая мною листовка. Достаю ее и кидаю в урну, но… промахиваюсь.

-Зараза… - ругаю ни в чем не виноватую бумажку. Из-за своей косорукости, придется лезть под стол.

Не сегодня и не сейчас… устала Мария. Вот тут и проснулась лень-матушка.

6. Глава 6

Маша.

-Ты чего такая грустная? – интересуется Нина. – До сессии еще далеко, а ты уже, как грозовая туча.

-Да что-то я устала. Преподаватели, как с цепи сорвались, столько информации вывалили, будто завтра институт закрывается… А еще эта субботняя уборка… В комнате бардак. Никогда у меня такого срача не было… Завтра буду генералить, а то переползут ко мне все соседские тараканы, не вытравлю.

-А мне лень… Пусть Светка батрачит, а я завтра в библиотеку пойду или в торговый центр. Может со мной пойдешь? – Светка – это ее соседка по комнате, учится на географичку.

-Нет. Сначала уберу, потом есть приготовлю, а потом засяду за проекты. Начала сразу три… жадность, - подытоживаю с грустью. - Так себе развлечения в выходной день, но есть еще воскресенье… отосплюсь.

-Планы у тебя, конечно, отстой.

Лифт останавливается на моем этаже и я, бросив на ходу: «Пока», выхожу.

Уже перед сном включила слезливую мелодраму на ноутбуке «Сердце Мира», такая трагедия… капли успокоительные пила, образно, конечно, да так и уснула, не узнав, чем дело кончилось.

Каким бы профессионалом по лени я не была, а трудиться надо. Труд облагородил человека настолько, что превратил его из сутулой обезьяны в члена общества! Вот и я становлюсь на тропу труда, чтобы инволюция не протянула ко мне свои ручонки. Поэтому я наконец-то машу белым платочком розовым мечтам и принимаюсь за работу.