Гостей было три пары и ещё две одинокие девушки по виду от двадцати пяти до сорока. Всех я видела впервые.

Один толстый дяденька (толще Никиты) очень весело рассказывал о своём путешествии по Франции.

– Приехали в Версаль, решили, раз уж Версаль, надо по пруду на лодочке покататься. А там на пруду лилии. Мы ка-ак дали по этому Версалю! У меня эти лилии ВОТ ТАК стояли!

Странно, что-то я совсем не помню лилии в версальском пруду! Наверное, мы с Женькой смотрели не туда, например на скульптуру Людовика Четырнадцатого.

Искоса поглядывала на одинокую блондинку. Только что выпили за её новую машину, белый «мерседес». Наверное, блондинка – менеджер высшего звена, потому что всё время вставляла в разговор английские слова. Очень хотела познакомиться с ней поближе, потому что она совершенно новый, неизвестный мне тип женщины – вся глянцевая, гламурная, пафосная, воплощение журнала «Топ-Менеджер». Но блондинка смотрела так строго и холодно, что к ней было страшно подойти. Почему-то у неё нет одного бокового зуба, невозможная загадка – почему? Наверное, ей просто некогда пойти к врачу.

Блондинка сказала, что прямо сейчас, сразу после того, как съест паэлью-марискаду, она поедет на своём белом «мерседесе» на вечеринку в Хельсинки. В Хельсинки ехать часа четыре…

Вот это женщина! Даже не попробует альпухаррские соплильос?

Лучше я поближе познакомлюсь со второй девушкой, Стеллой, она мне показалась как-то попроще.

Стелла подробно рассказывала мне про отель, который она строит на Васильевском острове, а я преданно глядела ей в глаза и кивала. Отель на Васильевском острове её (Стеллы), и соседнее здание тоже её, и ещё что-то тоже все её. У Стеллы есть строительная документация, контракт, дедлайн и правильные температурные условия хранения кирпича для отеля.

Я поняла, что просто преклоняюсь перед Стеллой, – как она сумела сделать так, что все это стало ЕЁ: и строительная документация, и контракт, и дедлайн, и правильные температурные условия хранения?

Стелла говорила со мной один час двенадцать минут, и я почти окончательно впала в транс – голова покачивалась в такт её словам, а улыбка превратилась в больную оскаленную гримасу, это у меня профессиональное. А у Стеллы совсем нет совести, я же всё-таки не на работе!

За десертом Менеджер высшего звена и Стелла обсуждали экстремальные виды спорта. Стелла борется с налоговой полицией, а Менеджер умеет водить самолёт и катер. Мне очень хотелось как-нибудь подобраться к Менеджеру, поэтому я тоже решила принять участие в разговоре.

– Что касается экстрима, – светски заметила я, – у меня есть одна знакомая. Она однажды очень хотела понравиться инструктору по прыжкам с парашютом и для этого пробралась на вертолёт и прыгнула с парашютом прямо с этого вертолёта. Так она, представляете, прямо в полете описалась, чтобы не сказать похуже…

Подчеркнув, что я тоже имею отношение к экстремальным видам спорта, я почувствовала, что стала вровень с Менеджером, и только хотела продолжить беседу, как Алёна вызвала меня в коридор:

– Знаешь, хоть у Менеджера и Стеллы есть деньги и «мерседесы», всё равно они обе ужасно несчастные – без семьи и без детей.

– Ты с ума сошла! – возмутилась я. – Я тебе говорю как психолог – они абсолютно счастливы и самодостаточны. Вон у них сколько всего – вечеринка в Хельсинки, самолёт, катер и вообще…

Алёна упрямо считает, что у таких успешных дам под маской успеха таится отчаянная тоска, но я подозреваю, что она думает так оттого, что у неё самой нет никакого успеха, только Никита и мальчишки.