Мы предполагаем, что подобные масштабы потерь существуют и сейчас, хотя нынешние тарифы ниже паритета с нетбэком, но и предельные издержки добычи пока еще ниже ожидаемых уровней 2020 г. Высокая рентабельность продаж газа «НОВАТЭКа» (не менее 50 %), продающего газ по ценам даже ниже средних регулируемых цен «Газпрома», косвенно указывает на наличие превышения внутренних цен над уровнем предельных издержек. Дэвид Tapp (2010), проводивший исследование российского газового рынка в контексте вступления в ВТО для Всемирного банка, на основе данных 2000–2001 гг. оценивал равновесную цену для российского рынка газа в 40 долл./тыс. куб. м (регулируемые цены составляли тогда около 20 долл./тыс. куб. м), т. е. на тот момент цены рассматривались как заниженные относительно равновесного конкурентного уровня. Но Д. Тарр отмечает, что в 2007 г., когда внутренние цены составляли 64–72 долл./тыс. куб. м, они находились уже намного ближе к уровню предельных издержек, чем в 2001 г., пусть даже издержки тоже существенно увеличились за прошедший период. В настоящее время внутренние цены на газ, как было указано выше, составляют уже около 90 долл./тыс. куб. м.

Д. Тарр также утверждает, что газовые цены на уровне нетбэка были бы «крайне неэффективными» для российской экономики, чрезмерно сокращая внутренний спрос и создавая монопольную прибыль для «Газпрома» – это соответствует нашим выводам.

Ситуацию усугубляет и то, что российское правительство после принятия условий, связанных со вступлением в ВТО, лишается и рычага воздействия на монополиста в виде изменения экспортных пошлин. Теперь повышение экспортных пошлин на газ в целях снижения уровня нетбэка, а стало быть, и внутренней цены, становится невозможным в соответствии с положениями Протокола о вступлении в ВТО.

Особняком стоит вопрос о недостаточной эффективности развития самой газовой отрасли вследствие существования монополизированной структуры рынка газа. Красноречивые цифры приводятся в статье Е. Гурвича «Нефтегазовая рента в российской экономике»[17]. По оценкам автора, добавленная стоимость в газовой отрасли за 2000–2008 гг. (до кризисных колебаний) выросла лишь на 0,2 % (в постоянных ценах), тогда как добыча – на 12,2 %. Для нефтяной отрасли, действующей в менее монополизированной рыночной структуре внутри страны, аналогичные показатели составляли 59 % и 60 % соответственно.

Нефтяная отрасль может в данном случае служить примером для сопоставления: она также представляет собой отрасль по добыче и переработке углеводородов, получающую большую часть выручки за счет экспортных поставок. Если предположить, что в газовой отрасли темпы роста добычи должны примерно соответствовать темпу роста добавленной стоимости, как и в нефтяной, то окажется, что добавленная стоимость, созданная в секторе, у газовиков ниже оптимального уровня примерно на 12 %. В целом ВДС нефтегазового комплекса составляет 8,5 % ВДС России (в основных ценах). При этом выручка нефтяной отрасли в 3–4 раза превышает выручку газовой[18]. Если исходить из того, что между ВДС отраслей существует примерно такое же соотношение, то ВДС в газовой отрасли составляет около 2 % ВДС России. Следовательно, потеря 12 % ВДС в газовой сфере означает снижение ВДС страны примерно на 0,2 %.

Ограниченность конкуренции в газовой отрасли страны может приводить к заметному снижению ВВП, в частности за счет негативного воздействия завышенных цен на топливо и энергию для отраслей-потребителей, а также за счет недостаточной эффективности внутри самой отрасли.