Офелия Эр, один из судмедэкспертов Института судебно-медицинской экспертизы Гренобля, уже трудилась над трупом, когда около часу ночи в приемной появились В + В. Не лучшее время проводить вскрытие, но об автобусной аварии в Шамрусе сообщили в средствах массовой информации и на самый верх государственной власти. Автобус сгорел дотла, вместе с пассажирами. Руководство страны потребовало, чтобы обследование пятидесяти двух тел – аутопсия, пробы ДНК – производили в первую очередь, отложив все остальные дела.

Нос Эр был закрыт бумажной маской.

– Я начала без вас. Взвесила, побрила, приступила к вскрытию черепа. Простите, но это мой седьмой клиент с восьми утра, и мне просто жутко хочется спать. А насчет аутопсии того типа, что разбился на скалах, могу сказать, что до него очередь дойдет не раньше чем через два-три дня. Еще полно работы с шамрусским автобусом.

– С этим парнем все не так срочно. Мы знаем, что с ним случилось: он просто угнал неправильную тачку.

Так что Роуз еще полежит на холодке в своем ящике. Сыщики описали и сдали его вещи: деньги, «беретту», найденный в салоне мобильник и еще другой, обнаруженный в кармане куртки. Все тут же было положено в опечатанные контейнеры и убрано в шкаф в помещении бригады. В данный момент Роуз следователей не интересовал, их внимание было сосредоточено на жертве из багажника и поисках неизвестного с заправки.

– Вот и хорошо. Итак, рассказываю. У нас покойник женского пола, белой расы, рост приблизительно метр семьдесят, вес около пятидесяти восьми килограммов. Натуральная блондинка, волосы короткие. Приблизительно лет двадцати. Антропологическая экспертиза, конечно, определит более точно. Одета в простые трусы и грязную белую майку. Ничего характерного, что помогло бы ее идентифицировать: ни татуировки, ни пирсинга. Серьги вынуты недавно, дырки в ушах не заросли. Серьезный перелом черепа сзади, ее ударили тяжелым перфорирующим предметом, вроде молотка, что вызвало кровоизлияние. Кожа с лица снята по всей поверхности. Вот здесь видны следы разреза. Видимо, преступник работал скальпелем и очертил вокруг лица овал – через лоб, по вискам и подбородку, а потом потянул, я так делаю при вскрытии… Глаза же были вынуты особенно умело: произведено их удаление, глазное яблоко срезано одним движением.

Скривившись, Вик подошел поближе. Череп был обрит и вскрыт, его свод был расколот в том месте, куда пришелся удар. Вик поискал мозг и обнаружил его уже лежащим на весах. В сторонке он увидел отрубленные кисти – два обыкновенных беловатых паука, словно готовых прыгнуть на вас. Он вернулся к трупу:

– Половые сношения?

– Скажу через полчаса. Вот здесь, на предплечье, где были отрублены кисти, видны следы связывания. Я также подготовила несколько образцов для отправки в токсикологическую лабораторию. Волосы, ногти, стекловидное тело. Возможно, это позволит нам больше узнать о режиме питания жертвы в последние недели и наличии или отсутствии в ее организме медикаментов или наркотиков. Но и тут придется подождать – с недельку, я полагаю. С этим Шамрусом лаборатория сильно перегружена.

Вадим стоял не шевелясь, засунув руки в карманы. Вик почувствовал, что замерз сильнее, чем на улице. Он ненавидел вскрытия, да и кто станет уверять, что любит их? Вдобавок молодая жертва была не намного старше их дочерей. На ее месте могли бы оказаться шестнадцатилетние Корали и Элен.

Вик тотчас отогнал от себя эту невыносимую мысль и по лицу напарника догадался, что тот тоже об этом подумал.

Судмедэксперт подвела их к кистям и указала на след синих чернил вокруг запястий, как раз на уровне отреза.