– Брезгуешь! – хохотнула она, и тут же быстро и негромко заговорила. – Неважно… Тебе уже объяснили наверняка разные болтуны, что к чему. Так вот. То, что ты здесь, ничего не меняет. Айволин мой, мы с ним одного поля ягоды. И эту ночь он был со мной, и прошлую, и следующую тоже будет со мной. Уж будь уверена, ближе меня и желаннее нет у него никого. Тебя мне жалко, тяжело быть ширмой. Небось мечтала выйти замуж по большой любви за такого же принца-неженку, а вышло вон как. Но жалость жалостью, а я давно не раздумываю, когда вижу помеху. Не надейся, что ты ему особенно нужна. Хочешь, я договорюсь с ним, и у тебя будет постоянный любовник? Не сразу, конечно, – Айволин ужасный собственник, даже когда дело касается ненужных вещей, но я знаю, как на него воздействовать и со временем… Борх подойдет? Мне кажется он впечатлен… Или подыщем кого-то покрасивее?

– Вы мне не представлены, – оборвала я ее речь, – поэтому прошу не навязывать своего общества.

– Вот оно как, будем играть в заносчивую королеву. Ну играй, играй. Только меня не зря прозвали Излауморской Волчицей, я свое клыками и когтями вырву…

– Тара, проводи меня в мои покои! – крикнула я громко, не зная, как еще показать этой женщине, что разговор окончен.

– Будь аккуратна, – крикнула Айна мне в спину, – не ходи в башни, там высоко, вдруг голова закружится! А в коридорах Излаумора мстительные призраки так и воют… Уууу…За стены – тоже не советую, волчьи стаи рыщут, так и жаждут девичьей крови и плоти!

Последним, что я услышала, удаляясь по коридорам вместе с Тарой, был истеричный хохот Айны.

– А я предупреждала, – выговаривала мне экономка уже в моей спальне, – просила, не разгуливать по крепости запросто так.

– А что такого произошло? – с вызовом спросила ее я. – Встреча с полоумной женщиной? Будто я должна ее бояться? Еще чего не хватало!

У самой же крупная дрожь все еще бегала от коленок до плеч.

– Вереск, а куда делись веды? – спрашивала я, когда мы одним из долгих зимних вечеров в Великом доме наводили порядки в травах и готовили свежие настои для лекарских нужд. Испокон веков к этому делу допускались только женщины. Одетые в белые одежды, в светлых косынках девушки Дома под присмотром и наставлением моей прабабки перетряхивали летние заготовки, ощупывая и разглядывая их на предмет излишней влажности, а затем что-то убирали на просушку, что-то заново раскладывали по мешочкам, необходимое брали на пополнение знахарских запасов.

У нас были храмы, в которых мы чтили память светлых ведов, мы хранили и оберегали знания, что достались нам от них, но нигде и ни разу я не видела остатков захоронений наших великих предков. И мой пытливый с детства ум не давал покоя и на пятую долю шааза ни мне, ни моей пожилой наставнице .

– Что значит, куда делись? – Вереск вечно делала вид, что не понимает простых вопросов.

– Ну если они умерли, то где тогда их могилы? Как их найти и почтить?

– А ты опять давеча в Храме ногами болтала да ворон считала? – она делала вид, что сердится, но я знала, что ей рассказать еще раз про ведов – одно удовольствие. – Могил нет у них. Когда приходило время, вед собирался в дорогу и шел на Тот конец мира. И там находил Вечную Колыбель, где занимал свое собственное местечко и засыпал.

– А если он умер от того, что его убили? Отравился? Или по голове ударили насмерть? А как он находил Колыбель? А как он понимал, где его место?

– Шшш… – выставляла Вереск руку вперед, – потише. Не так скоро. К Колыбели их вел благодатный дух, который был в каждом из ведов. И если приключилось что-то, что нельзя было предсказать, то дух вселялся в тело веда и, движимый им, приходил к месту, что было назначено еще во времена сотворения мира. А там уже находил свой покой.