- Держите, выпейте.

Оборачиваюсь. Стоит спокойно, ухмыляется сволочь, стакан мне протягивает. Так, из роли не выходим, я – невинно пострадавший ангелочек. Ручки дрожат, зубки стучат, я очень и очень напугана, беру стакан, шумно пью, давясь всхлипами.

Протягиваю обратно.

- Благодарю вас, – говорю.

Стоит, смотрит, ухмыляется. Вот по роже его наглой вижу, что не верит.

- А я вас знаю.

Вот не поняла это вопрос или утверждение? В непонятной ситуации выход простой – бей или беги. Бить я его пробовала, он сильней оказался. Бежать некуда, этот гад у двери стоит, запертой. Есть еще вариант, но я его не люблю. «Замри» называется. Вытягиваю дрожащую руку вперед, будто указывая на что-то за его спиной, во взгляд добавляю страха и капельку безумия, шепчу сбивчиво:

- Что это? Это вы, вы… ­– закатываю глаза и падаю.

***

Все, я в домике! Лежу, дышу слабо-слабо. Обморок я изображаю филигранно, натренировалась в интернате. Да-да, и голова у меня болтается, тряси не тряси. Да, и бить по щекам меня бесполезно. И про воду я тоже догадалась, что брызнешь. Ой, ну напугал ежа голой попой, в декольте он ко мне лезет. Иголки там нет, а все, что есть – не мое. Но, кажется, пришла пора включаться в игру, а то что-то оживлятель мой увлекся, вовсе не так девушку в чувство приводят!

Стук в двери. Спасатель чертыхается, идет открывать. А я что? Я лежу. У меня обморок.

- Трис? Что здесь происходит?

Шаги. Кто-то подошел ближе.

- Трис, что здесь делает моя невеста и почему она в таком виде?!

Опаньки, то-то мне голос знакомым показался, но со мной женишок не так разговаривает. Надо же, он и рычать умеет?

- Я все объясню, Фил.

- Тогда начни с того, почему она почти раздета?

Снова мотают мою голову в разные стороны. Ладно, хоть по щекам бить не стал.

- Давай перенесем ее на кровать и надо вызвать целителя.

Меня переносят.

- Не надо целителя, – это тот, который Трис, говорит.

Вот с этим я согласна. Дыхание то я удерживаю, а сердцебиение нет. Но кто из мужиков его у обморочной дамы слушать-то будет? Вот если нашатырь сунут, то да, придется очнуться. Вообще, так и так придется в себя приходить, но может им хоть стыдно станет, и они не будут лишних вопросов задавать.

- Мне кажется, что она притворяется, – сказало чудовище по имени Трис и ткнуло в меня чем-то острым.

Ну, все, гаденыш, держись. Я не злая, я просто долги за собой оставлять не люблю.

- Трис, ты обалдел? Ее и так с того света едва вытащили! Там и Грумм был и Грифин, оба сказали, что девчонка чуть не умерла. Ты ее окончательно добить решил?

Высочество что-то прижал к месту укола, потом присел рядом и стал растирать мне руки и ноги.

- Посмотри, она холодная, как лед. Зови целителя живо!

Я хотела очнуться, правда. Жалобно застонать и открыть глаза. Не смогла. От места укола пошел холодок, и я плавно провалилась в темноту.

6. Глава 6. О пользе обмороков

филипп

Филипп пробирался по тайному ходу, когда сквозь выход в нише услышал какой-то шум. Выглянул. Его друг затаскивал чье-то тело в гостевые покои. Тело мычало и сопротивлялось, друг морщился, но тащил. Филипп призадумался. Он не против подобных игр, но выглядело это странно – обычно с не меньшим упорством девушки сами пытались затащить Триса к себе в комнату. Поэтому он покинул свое убежище и направился следом. «Телом», причем бесчувственным, оказалась его собственная избранница. Филипп проверил, еще недавно бодро сопротивляющаяся жертва внимания Триса валялась на полу безвольной куклой. Принц потребовал уложить девушку на кровать. Трис бросил на друга недовольный взгляд, но помог перенести Левронию на диван в гостиной.