– Енто какая сволочь в моем заведении дверь выломала? Чего харю на сторону воротишь? Я тебя спрашиваю, морда твоя зеленая!

Вообще-то Денис морду не воротил. Просто его насторожил ворох бумаг и гусиное перо с чернильницей-непроливашкой на столе единственного кроме него представителя рода человеческого в этой корчме, да плюс ко всему было что-то неуловимо знакомое в его опухшей физиономии. И это что-то заставило юношу сделать шаг по направлению к столику пьянчужки, не обращая внимания на старуху. Он не удосужился даже поинтересоваться у разгневанной хозяйки, с какой это радости морда у него стала зеленая?

– О! Новая сказка! – глядя радостными хмельными глазами на Дениса, воскликнул пьянчужка. – Так, это в сторону, – скинул он на пол ворох исписанных бумаг, – теперь пишем про страшного лесного… нет, болотного… э-э-э… во! Про страшное болотное чудище! Как бы тебя назвать?

Название подсказал ему чертик, которого юноша продолжал держать за хвост на вытянутой руке.

– Отпусти хвост, огр! – заверещал гопник. – И вообще, какого черта ты на нашем болоте делаешь? Кто тебя сюда звал?

– Точно! – обрадовался сказочник. – Огр! – Ганс Христиан Андерсен – а это, разумеется, был он – схватил со стола чистый лист бумаги, ткнул перо в чернильницу и начал сочинять, озвучивая рождающиеся строки. Так ему в его состоянии было легче писать. – Жил-был в бо… нет, на болоте страшный огр! И звали его… – Ганс окинул задумчивым взглядом Дениса.

– Ты меня еще Шреком назови, убогий, – прогудел «огр».

– Гениально! И звали его Шрек! Будешь соавтором.

– Обалдеть! Гансик, это же не твоя сказка, точно знаю.

– Правильно, не моя. Она теперь наша! – Сказочник заглянул в свою опустевшую кружку. – Болотница! Пива мне и моему соавтору!

– Пива тебе, как же! Размечтался! – завопила старуха. – У меня какая-то сволочь кран сперла, бочку откупорить нечем. Золотой кран между прочим, а он о пиве размечтался.

Чертик при этих словах сразу перестал извиваться на своем хвосте, съежился и затих.

– А если я тебе твой кран найду? – повернулся к болотнице Денис. – Что мне за это будет?

– Дверь выбитую прощу и выпивкой бесплатно за счет заведения обеспечу, – тут же среагировала болотница.

– Не, пивом меня Гансик сегодня угощает, а дверь я тебе и без того на место приколочу.

– Золота отвешу.

– Сколько?

– А вот сколько кран весит, столько золота тебе и отвешу.

– Гм… Ценный у тебя, видать, кран, раз золото на золото по одному весу меняешь. Не скажешь, в чем секрет?

– А ты точно кран найдешь?

– Точно.

– Тогда скажу. Пиво, сквозь него пройдя, особый вкус приобретает.

– Угу. – Пользуясь полутьмой корчмы, освещаемой только многочисленными огоньками гнилушек стен и потолка, Денис незаметно извлек из кармана кран, и, скрывая его в ладони, начал трясти за хвост воришку, одновременно хлопая рукой с зажатым в ней краном по карманам его хламиды.

Третий удар «выбил» из него кран, который глухо стукнулся об дубовый настил пола.

– Ниф-Ниф! – ахнула старуха. – Как ты мог! Я тебе столько раз в долг наливала, а ты, морда твоя свинячая… Так, где моя кочерга?!!

И тут черт рванулся так, что сумел выскользнуть из кулака Дениса, оставив в нем только пушистую кисточку от кончика хвоста.

– А-а-а!!! Хвост испортил, сволочь!!! – Плюхнувшись на пол, Ниф-Ниф прямо на карачках с места в карьер развил такую скорость, что пулей выскочил из корчмы, и болотница перехватить его не успела.

– Бабка, тебе кисточка не нужна? – поинтересовался Денис, любуясь на трофей.

– Зачем она мне?

– Ну пыль там с ушей стряхнуть или еще для чего.