– Нужно что-то с этим делать! – сокрушённо сказала вечером супругу Елизавета Петровна.

Отец Мароши задумчиво покачал головой и предложил самое очевидное решение. С того дня выходы Маргоши на улицу проходили исключительно в обстановке строгой секретности, в основном в тёмное время суток и под плотно затянутым тканью капюшоном коляски. «Боюсь сглаза» - отвечала Елизавета Петровна случайно встреченным знакомым, в ответ на их недоумённые взгляды.

Как выяснилось позже – это были только цветочки. Стоило Марго немного подрасти и её жизнь превратилась в бесконечную драму. Сказать точнее – бесконечную любовную драму. О нет, она не влюблялась! Более того, её пугали и невозможно раздражали многочисленные поклонники, осаждающие девочку на каждом шагу, стоило ей выйти из дома. Возраст претендентов на сердце Маргоши, к коим относились все соседские мальчишки, варьировался от трёх до пятнадцати лет. Она набрасывались на неё, словно стая саранчи, едва увидев крохотную хрупкую фигурку, несмело появляющуюся из подъезда.

Кому понравится жить в постоянной осаде, выходя из дома лишь по ночам, в сопровождении родителей?

Маргоша пыталась бороться с собственной привлекательностью всеми доступными ей способами. В четыре года она обрезала ненавистные волосы, заставив маму схватиться за сердце при виде жестоко обкорнанной детской головки. Расстраивалась мама зря, ибо на следующее утро вся роскошная, длинной во всю спину, ярко-рыжая шевелюра оказалась на прежнем месте. Непостижимым образом волосы придерживались именно этой длины, не вырастая и не укорачиваясь ни на сантиметр. Тогда в ход пошла краска. Никто не знает, как у маленькой Марго оказалась коробка краски Лореаль оттенка «Чёрный перламутровый». Она использовала весь тюбик.

Наученная прошлым опытом, мама отложила сердечный приступ, благоразумно рассудив «Подождём до завтра». И угадайте что?

Зайдя поутру к дочери, мать обнаружила мирно спящую Маргошу с волосами родного пламенного цвета, на абсолютно чёрной подушке. «Ох!» - то ли об облегчения, то ли в расстройстве, тихонько покачала головой Елизавета Петровна и, бесшумно выскользнув из спальни малышки, пошла заваривать чай.

Осознав, что с волосами не справиться, Марго начала искать другие пути. Первым шагом стали уродливые очки, с толстенными линзами, и по секрету - совсем без диоптрий, так как видела Марго идеально. Мешковатые кофты, туго убранные в пучок волосы…

Все эти ухищрения помогали мало, пока, наконец, годам к тринадцати Марго не освоила изменение внешности с помощью магии. Получилось совсем не сразу, но путём бесконечных проб и ошибок, Марго научилась, как она для себя называла «натягивать личину». Нет, на самом деле её кожа не сморщивалась и нос не удлинялся, обрастая безобразными бородавками, но окружающие начинали видеть перед собой либо безобразную старуху, либо крайне несимпатичную девочку-подростка, сутулую, прыщавую, с волосами неопределённо – тусклого цвета. Про такой цвет ещё говорят «мышиный».

При определённом навыке менять личину оказалось не так уж трудно и к окончанию школы Маргоша уже владела этим умением в совершенстве. Небольшое мысленное усилие, яркий, детальный образ в голове и легкий щелчок пальцами, для концентрации усилия. Девушка научилась этому сама, без чьей-либо помощи, чем в глубине души весьма гордилась.

Однако похвастаться этим, как и другими магическими способностями было абсолютно не перед кем. Родные, ещё с младенчества Маргоши, пугались и расстраивались, наблюдая проявления её странного таланта, поэтому взрослея, девочка старалась сдерживать магию, по возможности притворяясь нормальным ребенком. Получалось не всегда, но со временем всё лучше и лучше…