– То чувство, что оживает в вас в эту минуту, – это то самое чувство, которое вы должны научиться вызывать в себе тогда, когда в нем нуждаетесь. Как только вы прижмете большой палец к ладони правой руки, вы снова вызовете это ощущение. Чем сильнее будете нажимать, тем ярче будет ощущение, и наконец оно наполнит все ваше тело, как электричество. – Элен повысила голос, придавая ему настойчивость и силу, которые должна была почувствовать Дебора. – И когда в следующий раз вы ощутите боль, вы сможете это сделать. Сначала используйте шкалу отключения, чтобы боль ослабла, а потом вы можете воспользоваться диском включения энергии, чтобы воссоздать вот это ощущение силы, мощи. – Элен видела, как по лицу Деборы пробежала тень сомнения, и мгновенно перешла на более авторитарный, отцовский тон. – Дебора, ты обладаешь способностью сделать это. Вся сила в тебе, внутри тебя. Ты даже превзойдешь эти техники. Ты можешь освободиться от боли. Ты можешь освободиться от боли.

Несколько минут спустя Элен вывела Дебору из транса.

Та моргнула с дезориентированным, рассеянным видом, как пассажир, просыпающийся в самолете, и тут же бросила быстрый взгляд на наручные часы. Потом провела ладонями по волосам и сказала:

– Я снова не впала в транс.

И сразу достала из сумочки кошелек.

Элен лишь кивнула и придвинула к пациентке вазу с шоколадками. Позже, когда они уже стояли в прихожей и Дебора надевала пальто, она медленно произнесла, не глядя на Элен и сосредоточившись на застегивании пуговиц:

– А знаете, возможно, вы и в самом деле меня лечите.

– Я вас не лечу, – напомнила ей Элен. – Физическая причина может по-прежнему оставаться там, где она скрывается. Я просто помогаю вам найти способ справиться с болью.

– Да, но это может и в самом деле работать, – сказала Дебора, и в ее взгляде отразились удивление и уважение, как это было с бабушкой много лет назад.

Теперь Элен улыбнулась, вспоминая тот момент. Она ощущала удовлетворение от своей работы.

Элен открыла ежедневник – и улыбка на ее лице растаяла, когда взгляд упал на имя последней в этот день клиентки: Мэри-Бет Макмастерс. Ну и ладно. Сегодня больше не будет удивленных и уважительных взглядов.

Она посмотрела на часы. Еще оставалось время для того, чтобы Мэри-Бет успела отменить встречу. Вот уже три раза та звонила в самую последнюю минуту сообщить, что не может уйти из офиса. Макмастерс работает помощником юриста и, когда отменяет встречу, всегда говорит тоном человека чрезвычайно занятого и полного осознания собственной значимости. Будто юридическая фирма, в которой она служит, вообще не сможет без нее функционировать.

Элен выбранила себя за такие мысли. Может быть, Мэри-Бет и в самом деле была незаменима. К тому же она всегда настаивала на оплате половины суммы гонорара за несостоявшиеся встречи, о чем говорилось в прайс-листе Элен, – такова была плата при условии, если встреча отменялась позднее, чем за двадцать четыре часа. Хотя Элен никогда не требовала выполнения этого пункта условий. Ей самой была противна мысль о том, чтобы брать деньги за то, что она ничего не делала.

Звякнул звонок у входной двери, и Элен выругалась, как будто внезапно споткнулась. То есть ее раздражала и отмена встреч с Мэри-Бет, и необходимость встречаться с ней. По совершенно непонятной причине Элен испытывала необъяснимую антипатию к этой несчастной и грустной женщине. В чем тут было дело? Конечно, у нее и прежде бывали клиенты, которые ей не нравились, а были и такие, которые нравились больше других, но она никогда не испытывала подобного внутреннего чувства неудовольствия.