Вечером, лежа на шкурах на земляном полу, брат и сестра долго решали, что им делать дальше. Оба сошлись на том, что зиму надо переждать здесь, пока не выгонят.

– Но знаешь, Дар, – шептала Ярина, – что я тут одна среди вас, мужиков, целыми днями слоняться буду? Мне надо завтра ключницу отыскать и работу какую-нибудь попросить.

– Верно, – согласился Дар, – надо нам определяться. Не век же изгоями[26] жить. Я тоже к тиуну[27] схожу, может, и для меня службу какую-нибудь найдут.

Утром Ярина вышла во двор. Мимо нее сновал всевозможный люд в разнообразной одежде, в основном в поношенных серых посконных рубахах, босиком или в грубых постолах. Некоторые, побогаче, ходили в кожаных сапогах и рубахах из отбеленного или червленого[28] полотна, расшитых по подолу и рукавам разноцветной или блестящей вышивкой. На женщинах сверкали украшения из дешевого металла, бренчали подвески в ушах и волосах. Особо выделялись княжеские гридни в разноцветных рубахах до колен, подпоясанных расшитыми поясами или кожаными ремнями. Некоторые воины были обуты в сапоги и хорошо вооружены: ножами, боевыми топорами, дротиками, луками со стрелами. Другие имели только нож и топор и были босы.

Ярина спросила у встречной девицы, где найти ключницу. Та подумала и отправила ее к терему княгини. Но в терем Ярину не впустил страж у входа. На вопрос о ключнице он равнодушно пожал плечами.

К кому бы Ярина ни обращалась в дальнейшем, все, отмахиваясь, говорили, что ключница может быть где угодно – за день она якобы успевает обежать всю усадьбу.

Ярина приуныла, отчаявшись найти неуловимую ключницу, и, расстроенная, отправилась к избе для странников. Навстречу ей шагала костлявая старуха, размахивая клюкой, на которую не опиралась, поскольку и без нее удивительно крепко держалась на ногах.

– Бабушка, скажи, где мне найти ключницу? – решила Ярина в последний раз попытать счастья.

Старуха недовольно поджала губы, сверкая из-под низко надвинутого на лоб повойника[29] маленькими глазками.

– Зачем тебе ключница? – спросила неласково.

– Мне работа нужна, – оробела девушка.

– Княжий двор не нуждается в работниках. Рабов и челяди достаточно.

Старуха возобновила прерванный путь. Ярина пошла рядом, подозревая, что эта несговорчивая женщина сможет ей помочь.

– Мы с братом остановились в приюте для странников. Мы решили перезимовать здесь, потому что нам некуда идти. Но как-то непривычно сидеть без дела, вот я и решила работу найти.

Старуха остановилась, внимательнее присмотрелась к Ярине, сверля ее насквозь острым взглядом из-под морщинистых век. Какое-то подсознательное чувство шептало Ярине, что сейчас решается ее судьба, но она стояла спокойно, ничем не выдавая своего волнения.

– Хорошо, – пробурчала женщина, – пойдем со мной.

И заспешила по деревянным мосткам, не оглядываясь. Вскоре они остановились перед входом в низкое помещение. Старуха толкнула дверь, и на улицу вырвались клубы пара и дыма.

В княжеской поварне одновременно топились три огромные печи. В больших глиняных котлах и горшках что-то варилось, а на сковородах – жарилось. Стоять здесь одетым было невозможно. Жаркий воздух был насыщен паром и запахами готовящейся еды. За одно мгновение рубаха Ярины увлажнилась, по спине и ногам заструился липкий пот. Дышать было трудно.

В поварне работали несколько женщин в грязных прокопченных рубахах. Увидев вошедших, все прекратили свои дела и низко поклонились старухе, затем с еще пущим старанием принялись за прерванную работу.

– Кима, – обратилась старуха к толстой женщине с красными мясистыми щеками, – прискакал гонец с сообщением, что наши охотники-князья с большой добычей на подходе. Разжигайте костры.