– Если нам чего-то не хватает, нужно как можно скорее выяснить, чего именно.

– Я это и сам знаю. И как бы мне ни хотелось относиться к Трухильо как к одному из бесчисленных прыщей на ровном месте, одержимых манией величия, нельзя вот так, сразу, отбрасывать мысль о том, что он и на самом деле всем сердцем печется об интересах колонии. Учесть все возможности чертовски трудно.

– Не исключено, что он действительно прыщ на ровном месте и в то же время всем сердцем печется, – предположила Джейн.

– Ты всегда видишь во всем светлую сторону, – отозвался я.

– И еще поручи Савитри пробежаться по ведомостям. Она сможет свежим глазом заметить что-нибудь из того, что мы могли пропустить. Я велела ей как следует разобраться во всем, что связано с первоколониями, организованными в последние годы. Если чего-то не хватает, она это заметит.

– А тебе не кажется, что ты чересчур загружаешь ее работой? – осведомился я.

Джейн пожала плечами:

– Это ты постоянно недогружал Савитри. Потому-то я и взяла ее с собой. Она способна на куда более серьезные дела, нежели те, которые ты ей доверял. Хотя здесь не только твоя вина. Ведь тебе не приходилось иметь дела ни с чем хуже этих безмозглых братьев Ченджелпет.

– Ты так говоришь только потому, что никогда не имела с ними дела, – возмутился я. – А надо было хотя бы разок пообщаться с ними.

– Если бы мне пришлось возиться с ними, то один разок оказался бы и первым, и последним. Они у меня сделались бы кроткими как овечки.

– Как прошла твоя встреча с генералом Сциллардом? – спросил я, поспешив изменить тему, прежде чем моя компетентность подвергнется еще более жесткой критике.

– Прекрасно. Между прочим, он говорил мне примерно то же самое, что ты сегодня услышал от Трухильо.

– Что ДК посылает нашу колонию на верную гибель?

– Нет. Что вокруг нашего дела идут очень большие политические игрища, о которых мы с тобой ничего не знаем.

– Какого рода?

– Он не вдавался в подробности. Сказал, что сообщает об этом только потому, что не сомневается, что мы сможем справиться с трудностями. И еще спросил меня, не хочу ли я на всякий случай получить мое старое тело – образца Специальных сил.

– Ай да Сциллард, – заметил я. – Ну и шутник.

– Вообще-то это была не совсем шутка, – сказала Джейн, а когда я ответил на эти слова прекрасно удавшимся мне испуганным взглядом, успокаивающе подняла руку: – Все равно моего старого тела у него нет. И он не собирался вновь натягивать на меня зеленую кожу. Это значило лишь, что, по его мнению, мне лучше было бы отправиться в новую колонию с хорошим телом, а не с немодифицированным человеческим.

– Забавная мысль.

Тут я заметил, что Джейн начала потеть, и потрогал ее лоб.

– По-моему, у тебя самый настоящий озноб. Это что-то новенькое.

– Немодифицированное тело… – протянула Джейн. – Рано или поздно я должна была заболеть.

– Дать тебе еще воды?

– Нет, пить я не хочу. Зато, кажется, я здорово проголодалась.

– Сейчас узнаю, нельзя ли заказать для тебя что-нибудь с камбуза. Чего бы ты хотела?

– А что у них есть?

– Думаю, что почти все.

– Вот и прекрасно. Я съем что-нибудь одно из этого всего.

Я вытащил ЭЗК, чтобы связаться с кухней.

– Все-таки хорошо, что на «Магеллане» двойной запас продовольствия.

– Если я буду чувствовать себя так же, как и сейчас, его надолго не хватит, – пошутила Джейн.

– Ну и ладно, – ответил я. – Но, если мне не изменяет память, древние учили лечить лихорадку голодом.

– В моем случае, – возразила Джейн, – твои древние глубочайшим образом заблуждались.

– Точь-в-точь как массовое гулянье на Новый год, – сказала Зои, окинув с нашего небольшого возвышения обзорную палубу, где ликовали толпы колонистов. Мы уже неделю путешествовали на «Магеллане», и до скачка в систему, где вращался вокруг своего светила Роанок, оставалось меньше пяти минут.