- Ах, простите, великая дочь Смотрящего, что не кланяюсь до пола в безмерной благодарности, что осквернила ваш слух неподобающими речами. Что же вы головку свою вовремя не отвернули и мимо не прошли? Тогда и сожалеть не пришлось бы.

- Ну все, договорилась, - процедила Лорин, и ко мне потянулся зеленый дым.

Я отступила. Попыталась прощупать колдовство, чтобы перенаправить, но не смогла найти четких границ. Он рванул ко мне, окутал ноги, быстро устремился вверх.

«Человек, можно?»

«Сама справлюсь», - отмахнулась я, лихорадочно придумывая, что можно сделать.

Впитать нельзя, меня сразу отравит, и оттолкнуть невозможно. А преобразовать то, что не находилось под моим контролем, не получится.

Я потянулась к десятитиковому резерву, не видя иного выхода, как воспользоваться собственной силой. По венам заструился свет, рванул навстречу к ядовитому дыму, отгородил от него плотной стеной.

Лорин зашептала слова силы, надавила. Я почувствовала, как трещит мой хлипкий щит, подпитала его новой порцией света, снова попыталась прощупать границы чужого колдовства.

«Мой человек, а теперь можно?».

«Нет».

У возлюбленной принца дрогнул уголок губ. Она шевельнула кистью, и под плотной дымкой в мои ноги впились тонкие иглы. Я часто задышала от боли, от напряжения, от невыносимого давления на мой щит.

«А сейчас? Очень хочется».

«Ай, можно!»

Глаза Лорин округлились. Она покачнулась, начала заваливаться на спину. Я с трудом успела ее поймать.

«Ты что сделал?!»

«Ментально ударил. Ты разрешила, мой человек. Я пока ничего другого не умею».

«Тогда почему в тех парней горшками бросался?»

«Потому что они пытались оторвать моему человеку руки. Человек, почему ты задаешь странные вопросы?»

«А ментально ударить в них не мог?»

«Ты запретила вмешиваться».

«Как деревья на них валить - значит, не вмешивался?»

«Так колдовством не вмешиваться, про остальное ты не говорила».

Я с трудом сдержалась, чтобы не ударить себя по лбу. С воюном точно не будет скучно. Или одежду съест, или кучу где-нибудь навалит. Невидимую!

- Лорин, - потрясла я девушку, и она часто заморгала.

Аристократка пришла в себя, стала выбираться из моих рук, будто из трясины. Перевела дыхание, поправила жилет, юбку, пригладила волосы и резко повернула ко мне голову. И что ей сказать? Я ментальным колдовством не обладала.

- А если сипряд невидим, запах от него будет?

- Ты снова за свое?

«Будет, я чую его», - отозвался воюн.

- А что если он разместился в другом месте, над или под той ученической?

- С какой стати ему быть невидимым? Животные не способны себя скрывать, даже призванные.

«А как же я?»

- И я не намерена с тобой это обсуждать. С дороги, - оттолкнула меня Лорин и с гордо поднятой головой удалилась.

Чудно. Вот и поговорили.

«Пойдем проверять?» - задумчиво предложила я своему маленькому защитнику.

«А это вкусно?»

«Сомневаюсь».

«Тогда не пойдем. Я использовал силу и резко проголодался. Можно попробую вот эту штучку?»

«Нет, никакую штучку мы про…»

Подоконник стал мокрым. Я заметила выемки, как от зубов. Как вообще до него допрыгнул?

«Воюн, нельзя!»

«Как нельзя, оно не против!»

«А ты спрашивал?» - попыталась схватить я непоседу, но не смогла нащупать невидимого зверька. С подоконника на пол упала капелька - это слюна?

«Да. Не ответила - значит, не против».

«Отпусти, немедленно!»

«Но мой челове-е-е-ек», - жалостливо протянул малыш.

«Пойдем в рощу, поохотишься, а потом отправимся на проверку».

«Не хочу на проверку, ты сказала, что она не вкусная».

«Тогда я пойду без тебя. Оставайся здесь один!»

Я зашагала к главному холлу, быстро добралась до выхода. Тянуло обратиться к воюну или вернуться к тому подоконнику и проверить, не сгрыз ли. Нет, к ребенку определенно требовался какой-то подход. Меня тревожила его прожорливость. Разве это нормально? С ним ничего не случится после съеденного горшка или вещей? И почему после использования силы он сразу становился голодным? В книге подобных деталей не значилось.