Глаза теленка расширились; с его дрожащего черного языка сорвалось испуганное блеяние. Корова чуяла серьезную опасность, но не могла развернуться в узком проходе. Она была не так глупа, чтобы повернуться к Дочери спиной, рискуя получить удар копья в слабое место. И волки, и семья всегда нападали сзади. Вместо этого зубриха бросилась вперед, к выходу из лощины. Там она могла бы повернуться и прибежать обратно, направив рога на Дочь. Нужно было все успеть, пока зубриха будет бегать взад-вперед. Прежде чем корова вернется, теленка необходимо отогнать к реке, где поджидает Сын. Крюк приложит все усилия, чтобы отвлечь зубриху и замедлить ее продвижение, но Дочь знала: действовать нужно безошибочно. Ранить теленка, а потом всем взобраться на смотровое дерево и ждать, когда ярость матери уляжется, а теленок умрет. А если ярость ослепит мать, возможно, они смогут подобраться и к ней. Они изо всех сил старались избежать столкновения со зверем, который мог так легко убить их. Способ охоты семьи на зубров был таким же, как у волков. Разница была лишь в выборе территории. Семья не могла бегать, как волки. Им требовалось преимущество узкой переправы.

Теленок дважды проблеял и поднялся на дыбы. Он начал отступать к входу, где сидел в засаде Сын. Дочь взвизгнула и сплюнула, громкий звук заполнил округу. Теленок был достаточно мал, чтобы повернуться на узком месте. Если он это сделает, она сможет заколоть его сзади. Но, вместо того чтобы повернуться или продолжить отступать, теленок застыл на месте. Дочь снова взвизгнула, и мелкое создание вздохнуло. Его глаза вращались, голова опустилась, и она почувствовала кислое зловоние пустого желудка. Зверь отупел от голода. Он бросился на Дочь. Сын увидел, что происходит, и кинулся в проход позади теленка. Как он ни спешил, времени было слишком мало. Прежде чем он приблизится, животное боднет Дочь. Ясно, что таким и было намерение теленка. Его тонкие ноги месили холодную грязь. Голова была опущена. Даже у теленка было достаточно сил, чтобы переломать ей ребра и ноги.

Дочь смотрела, как теленок приближается к ней. Она знала, что мать разворачивается и скоро будет рядом, у нее за спиной. Младший зверь был ростом ей по грудь – колтун из плотного меха на плоском лбу и струйки горячего дыхания всего в нескольких шагах. Стены ущелья были слишком высоки, чтобы она могла выскочить. В этот миг Дочь почувствовала, что вокруг нее все замедлилось. Как будто воздух превратился в вязкий ил, в котором все застревало. Она успела осознать, что ее тело как будто разделено на две части. Одна половина полезла по отвесной стене, чтобы убраться с дороги. Возможно, если бы у скалы были поручни и если она будет двигаться быстро, она продолжит жить и охотиться. Другая половина осталась на месте, чтобы рискнуть и заколоть теленка спереди, затем перепрыгнуть через него, добежать до конца ущелья и оказаться в безопасности. Хотя тело было только одно, ей казалось, что она делает и то и другое одновременно. Она почти ожидала услышать еще один крик «Ароо». Звук донесся до ушей, и ее два тела снова соединились. Это был крик Большой Мамы, сигнал опасности. Девушка повернула голову, чтобы посмотреть назад. И тут она увидела зубриху. Большой зверь возвращался к ней по узкому каменному проходу.

Дочь чуяла дикую ярость, исходившую от обоих зверей. Ярость подпитывает их кровь и придает им сил. Один круп спереди или сзади легко раздавил бы ее. От удара рогом в грудь она истекла бы кровью. Большое животное было страшнее, но она вспомнила, что в камнях есть выемка, которую зимой проделал лед. Раздумье сбило с толку ее инстинкт. И Дочь побежала в сторону зубрихи. В той стороне был небольшой склон, и она надеялась взобраться на него, если успеет.